Читаем 5000 храмов на берегу Иравади полностью

Каких только сторон жизни Пагана не касается Люс в своих работах! Совместно с Пе Маун Тином и самостоятельно он написал целый ряд статей, посвященных бирманским надписям, экономике Пагана, социальному составу его населения, географии Паганского государства. Он перевел на новобирманский язык, опубликовал и прокомментировал несколько важнейших документов Паганского периода, наконец, проследил пути прихода бирманцев в Бирму. Люс участвовал в нескольких экспедициях в горы Бирмы, где он исследовал языки горных племен для того, чтобы определить пути их миграции, их историю.

Вся деятельность была подготовкой к большой работе Люса — монографии, которая будет называться «Древняя Бирма» и над которой ученый работает уже двадцать лет. Книга не вышла до сих пор потому, что Люсом движет страсть к совершенству. Каждый новый факт, новое открытие заставляет его возвращаться к своей теме.

Пятьдесят лет преподавал Люс в Рангунском университете, воспитал несколько поколений бирманских историков — вряд ли в современной Бирме есть хоть один историк, который не учился у Люса или хотя бы на трудах Люса. А рядом с домом ученого в течение многих лет находилась школа для трудновоспитуемых детей. Бессменными директорами, воспитателями этой школы были Люс и его жена. Семидесятилетний историк с мировым именем давал уроки маленьким бирманцам, занимался с ними гимнастикой.

В день семидесятилетия Гордона Люса в 1958 году вышел номер журнала «Новый свет Бирмы», посвященный ученому. В нем многочисленные ученики и друзья Люса писали: «Вы, Великий Учитель, не жалели своих сил в течение пятидесяти лет, и благодаря Вашему самоотверженному труду рубин нашей цивилизации был поднят из грязи и забвения и вновь заблестел. Отмечая наш громадный долг перед Вами, мы, по национальному бирманскому обычаю, низко кланяемся Вам в самой, сердечной благодарности».

<p>Они работают сегодня</p>

Работу бирманских историков прервала вторая мировая война. Для всех, в том числе и для самих англичан, оказалась совершенно неожиданной полная неподготовленность британской армии к войне. В течение нескольких недель японские дивизии оккупировали всю страну, отбросив за Иравади, в горы, на границу с Индией английские войска.

Рангун был разгромлен налетами японской авиации. Сгорел уникальный царский дворец в Мандалае, погибли и другие памятники культуры. Но еще большие беды принесла японская оккупация. Были уничтожены важнейшие документы и почти все материалы археологических экспедиций, расколоты на куски древние монские статуи в Рангунском университете. Однако работникам Археологического управления удалось спасти некоторые ценности и книги. Ночью, перед самым вступлением японских войск в Рангун, книги были вывезены из города и замурованы в одной из пагод, где и находились все время оккупации.

Разумеется, до окончания войны никаких работ по изучению Пагана не велось. Некоторые ученые успели эвакуироваться в Индию, другие скрывались в деревнях, бедствовали. Кое-кто присоединился к Антифашистской лиге народной свободы — организации, поставившей своей целью освобождение Бирмы не только от японских оккупантов, но и вообще от иностранного ига. Бурными были и первые годы после войны. Возвращение англичан, нежелание английского правительства предоставить Бирме независимость, борьба за достижение ее — все это отодвинуло изучение истории на второй план.

И только после 1948 года, после того как британский флаг у дворца генерал-губернатора уступил место национальному бирманскому флагу, возобновилась работа в Университете, Археологическом управлении и Исследовательском обществе Бирмы. Но теперь бирманскую историческую науку вместе с немногими оставшимися в Бирме английскими учеными — Люсом и Ферниволлом — возглавили их ученики — молодые ученые Бирмы. Это профессор Рангунского университета Тан Тун, доктор Ба Шин Ба Тан, Ни Ни, Аун То и др.

Если в первые годы после достижения Бирмой независимости работать историкам приходилось в труднейших условиях, когда не было ни средств на ведение работ, ни достаточного числа специалистов, то понемногу жизнь в стране налаживалась, рос интерес к бирманской истории, появлялись все новые и новые труды по истории Бирмы, по истории Паганского государства. В последние годы расширяется помощь бирманским историкам и археологам со стороны государства. Сегодня археологические и консервационные работы в Бирме и в первую очередь в Пагане ведутся достаточно широко, на современном научном уровне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Булычев, Кир. Документальные произведения

Тайны морей и островов
Тайны морей и островов

Имя великого отечественного писателя-фантаста Кира Булычева известно в нашей стране всем – детям и взрослым.Однако И. В. Можейко, работавший под псевдонимом Кир Булычев, был не только мастером фантастики, но и ученым – историком и востоковедом, и его книги о нашем прошлом ни в чем не уступают его увлекательным произведениям о далеком будущем…Перед вами – увлекательная книга, в которой И. В. Можейко рассказывает о великих географических открытиях далекого прошлого – открытиях, о которых рассказывают не в учебниках истории, а в древних рукописях или изустных преданиях, зачастую давно уже превратившихся в легенды. Почему именно моря и острова всегда играли в судьбе Наполеона трагическую роль? Какие тайны скрывают брошенные корабли, о которых моряки издавна рассказывают странные, пугающие истории? Действительно ли Америку открыли викинги – или и они стали не первыми мореплавателями, которые высадились в Новом свете? Вот лишь немногие из историй, который поведал читателям автор этой удивительной книги.

Игорь Всеволодович Можейко , Кир Булычев

Приключения / Детская образовательная литература / Путешествия и география / Проза / Историческая проза

Похожие книги

Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука
Взаимопомощь как фактор эволюции
Взаимопомощь как фактор эволюции

Труд известного теоретика и организатора анархизма Петра Алексеевича Кропоткина. После 1917 года печатался лишь фрагментарно в нескольких сборниках, в частности, в книге "Анархия".В области биологии идеи Кропоткина о взаимопомощи как факторе эволюции, об отсутствии внутривидовой борьбы представляли собой развитие одного из важных направлений дарвинизма. Свое учение о взаимной помощи и поддержке, об отсутствии внутривидовой борьбы Кропоткин перенес и на общественную жизнь. Наряду с этим он признавал, что как биологическая, так и социальная жизнь проникнута началом борьбы. Но социальная борьба плодотворна и прогрессивна только тогда, когда она помогает возникновению новых форм, основанных на принципах справедливости и солидарности. Сформулированный ученым закон взаимной помощи лег в основу его этического учения, которое он развил в своем незавершенном труде "Этика".

Петр Алексеевич Кропоткин

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Политика / Биология / Образование и наука