5000 ночей одержимости

Хотя я выглядела как более молодая версия Зайны Миттал, мы с мамой были настолько разными, насколько это вообще возможно. Она была опытным бухгалтером и владела бухгалтерской фирмой, в то время как я начала сочинять джинглы для пикантной рекламы на последнем курсе колледжа — выбор профессии, который мама не одобряла. Мама была целеустремленной и беспощадной. Я была спокойной и покладистой. Её семья, как и папина, происходила из старых денег, и ей нравилось, что они были могущественной парой. Кроме как для того, чтобы угодить своей семье, меня не заботил амбициозный партнер. Мама ожидала от меня большего и никогда не могла смириться с тем, как плохо я ей подражаю.

— Даже после всего, через что ты заставила нас пройти, я очень мало просила от тебя сегодня. Не портить настроение брату. И смотри, что ты натворила. — В отличие от Милана, мама была иммигранткой в первом поколении, и в ее акценте слышались индийские нотки. Но это не делало ее голос менее устрашающим, чем у моего брата. — Ты даже не представляешь, как тебе повезло, и воспринимаешь все как должное. Привилегии, жизнь, которую мы тебе подарили, ты растрачиваешь на бесполезных мальчишек. Если бы ты уделила столько же внимания тому, чего хотел твой брат сегодня, этого бы не случилось. Научись отвечать за последствия своих действий, Пия. Либо жди с остальными гостями, либо возвращайся в дом. Я не хочу слышать от тебя ни слова больше до конца дня.

Жестокие слова были осколками льда, разрезающими мое сердце. Я отшатнулась. Мама была права в своей оценке. Я делала одни и те же вещи снова и снова, ожидая другого результата. Однако сегодня речь шла не о том, что подумает обо мне мама. Свадьба — событие, которое случается раз в жизни. Должна была быть часть Милана, которая хотела, чтобы его единственная сестра принимала в ней участие.

— Bhaiya, прости, что я не обратила внимания…

— Хватит, Пия. — мама понизила голос, когда все больше шаферов и подружек невесты стали собираться в элегантном холле. Она повернулась к папе. — Поговори со своей дочерью.

Она полностью отмахнулась от меня, призывая Милана сосредоточиться на своем торжестве вместо меня.

Папа, который молчал во время этого обмена репликами и ненавидел любые конфронтации, бросил на меня умоляющий взгляд.

— Просто постарайся понять, Beti¹⁰. — проворковал он. — Не хватит времени на то, чтобы вернуться и переодеться.

— Но, папа, я только…

— Это свадьба Милана, Пия. — папа заговорил строже, потому что времени было в обрез. — Это его выбор, хочет ли он тебя видеть её частью.

Я закрыла рот и кивнула. Организаторы вернулись, чтобы собрать всю компанию для торжественной процессии. Устраивать сцену было бы только хуже. Дискуссия была окончена: я не нужна.

Челюсть Милана дернулась, когда он одними губами произнес:

— Уходи.

Острый укол опустошения уничтожил теплые чувства, которые Джей вызывал в течение всего дня, и я ушла, не оглянувшись.

После провала церемонии я помчалась домой, чтобы переодеться в одежду для приема. Вместо того, чтобы предаваться жалости к себе, я твердо решила не создавать новых проблем. Мне потребовалось тридцать минут, чтобы привести себя в порядок. Я изучила список Милана относительно наряда, вплоть до туфель. Матовая нюдовая помада, смоки айз и подчеркнутые скулы завершили образ, и я осталась довольна результатом. Только вот выйдя из дома, я споткнулась в темноте и упала лицом вниз на мокрую землю.

Черт бы побрал мою неуклюжесть. Мне не хватало необходимого терпения для грации, проявляемой такими, как Зайна Миттал.

На этот раз я не стала спрашивать Милана, могу ли я принять участие в фотосессии после церемонии или пройти вместе со свадебной компанией на прием. Времени на то, чтобы принять душ, переодеться и посетить ужин, не хватало. Волнение по поводу женитьбы моего единственного брата давно прошло после дневных отказов и последнего разочарования. В данный момент я просто хотела не мешать.

Я написала своей лучшей подруге, Джордан, чтобы рассказать ей о случившемся и позволить ей сообщить новость моей семье. Обе наши семьи были родом из Сэндс-Пойнта, на Лонг-Айленде, где обитали самые богатых из всех богатых. Амит Миттал, мой papa, был известным пластическим хирургом, и проводил манипуляции с частями тела, которые богачи считали неприемлемыми. Отец Джордан был публицистом, который занимался пресс-релизами и поддерживал общественный имидж нью-йоркских знаменитостей. Его PR-компания занималась самыми разными скандалами — от утечки очередного секс-видео знаменитостей до женатых звезд, застуканных со спущенными штанами на лодыжках.

Когда семья Джордан переехала в соседний дом, это была «дружба с первого взгляда» для нас с ней и наших отцов. Ее семья автоматически получала приглашения на наши отдыхи, в основном потому, что Джордан была не такой бунтаркой, и мама надеялась, что она окажет на меня хорошее влияние. По этой причине и Милан, и мама обожали Джордан.