512 килобайт долларов

– Как греху быть. Ну, чего бы ему в другой банк не зайти? Алка как-то приходит с работы, аж светится вся! «Мама, ты не представляешь, кого я сегодня встретила! Юра Павлов зашел к нам в банк, чтобы арендовать ячейку! Оказывается, он не женат! Живет один, на съемной квартире». Я ей говорю, мол, и с самого начала было ясно, что ничего путного из Юрки не выйдет. Вон, другие, разбогатели. Денег заработали, квартир понакупили. А Юрка, как был голь перекатная, ею же и остался.

– А она что?

– А что она? «Ах, мама, ты ничего не понимаешь!» Да по мне, так лучше уж Ванька.

– Это Попов?

– Не знаю я, как его фамилия. Но там хоть есть, на что поглядеть.

– А вы его видели? Ивана?

– А как же! Видала! Заходили они как-то. Видный парень. Высокий, плечистый. А Юрка что? И бедный, и из себя неказистый.

– Но, значит, она его любит?

– Какая такая любовь? Не понимаю я такой любви, – сердито сказала Екатерина Васильевна.

– Он вам просто не симпатичен. Ну не лежит у вас душа к нему.

– Я мать, – поджала губы пожилая женщина. – Знаю, что говорю.

– Значит, они случайно встретились в банке. А дальше что?

– А ничего.

– То есть, они больше не встречались? Ну, там, рестораны-театры. Может, в кино ходили?

– Не знаю я, куда они ходили, только здесь их не было.

– Правильно. У него же своя квартира. Хоть и съемная, но зато отдельная. Надо опросить соседей.

– А чего они скажут, мои соседи?

«Да не ваших». Игорь невольно вздохнул.

– Екатерина Васильевна, а у вас есть фотографии дочери и ее же… Юры Павлова?

– А зачем они мне?

– Но Алла, должно быть, сохранила их на память о первой любви?

– Чего она там хранила, я не знаю.

– А у вас есть альбом? Альбом с фотографиями?

– Альбом есть, как не быть? Только Юрки там нет. На кой он мне сдался?

– А давайте все-таки посмотрим? – с надеждой спросил он.

Екатерина Васильевна, кряхтя, поднялась и достала из шкафа тяжелый фотоальбом в красном сафьяновом переплете. Битый час Скворцов, стиснув зубы, слушал воспоминания хозяйки и терпеливо разглядывал людей, к которым не испытывал абсолютно никакого интереса.

«А это мы были в Ленинграде… А это Петергоф, Маша с Люсей отстали от группы и заблудились, мы их искали. Сначала перепугались, а потом смеялись. Ох, как смеялись! Вот Маша, а вот Люся. Маша-то позапрошлый год умерла, а Людмила с дочерью живет. С дочерью и зятем. Зять у нее хороший, Толей зовут. Хорошо живут. А вот и я… А это мы в Сочи…»

«Как доказать факт их давнего знакомства? Павлова и Аллы Ивановны? – меж тем думал он. – Павлов, должно быть, сильно изменился, да и она не помолодела. Юрий Павлов – довольно-таки распространенные имя и фамилия. Он раньше называл ее Аленой. Алла, Алена. Аленка. Нужны фотодокументы. Филинн ее никогда не видел. Значит, это была случайная встреча. В банке. И с бывшим другом тоже – случайная. И тоже в банке. Две случайности, а полмиллиона долларов тю-тю!»

– А вот мы с Аллой в деревне у Полины…

– Полина Ивановна? Мама Ириши?

– Ну, да. Соседка. А вот мы…

– Спасибо вам большое, Екатерина Васильевна, но мне, к сожалению, пора, – он поднялся. Безнадега.

– Куда же ты? У меня еще один альбом есть!

– А Павлова там нет, случайно? – с надеждой спросил он.

– Это последний альбом. На свадьбе я была, у племянницы…

– Тогда в другой раз. Заболтался я с вами. Побегу.

– Да куда ж бежать, на ночь глядя?

– Дела у меня.

Он поспешно выскочил в коридор. «Она, должно быть, готовилась. Алла Ивановна. Если и были фотографии, выкинула их, или спрятала в надежное место. С другой стороны… Ну и что, что у них с Павловым в юности был роман? Но в хранилище-то они вели себя как люди, которые видят друг друга впервые! Это что-нибудь, да значит! Первая любовь – не первая судимость. Чего ее скрывать? Значит, надо искать свидетелей. Которые видели их тогда и сейчас. Где-то же они это отметили! Возобновление знакомства! Надо это доказать, иначе в суде обвинение рассыплется. Доказательств и так маловато. А если честно, то их нет. Мало ли, почему люди, встретившись вновь через пятнадцать лет, делают вид, что они незнакомы! Главное: как они проделали фокус с банковской ячейкой? Пока не ясно…»

Он ехал в районную больницу, к Ирише.

Разумеется, посетителей уже не пускали. Игорь долго стучал в запертую дверь, потом все пытался втолковать санитарке:

– Я из милиции, понимаете?

– Да хоть бы и сам прокурор! Никого не впускаем! Врачи ушли, гардероб закрыт!

– Да я не к врачу. И не посетитель. Мне к Ирине Скворцовой, по делу.

– К Иришке? А зачем? По какому такому делу? – с любопытством спросила санитарка.

– Из милиции я. Она проходит по делу, как свидетель. Вот мое удостоверение. Мне надо задать ей пару вопросов.

– Ну, проходи, коли так. Тебе в хирургию надо.

– Я знаю.

– Третий этаж, направо.

– Да знаю я!

– Эй! Пальто-то сними! И халат накинь! И ноги вытирай! Ходят тут всякие, а ты полы за ними подтирай…

Он поспешно снял куртку и схватил белый халат, протянутый санитаркой. Так, с курткой в руках, взлетел по лестнице на третий этаж. Тишина. Врачи ушли, ужин давно закончился, телевизоры теперь были в каждой палате, и больные смотрели любимые сериалы, на сон грядущий.