527219

Что ж, теперь он знал кое-что из прошлого маленькой сабы, и, судя по документам, она могла послужить примером самоотверженности и сострадания. Мягкосердечная женщина. Чувство вины давило на грудь. "Ты проделал хорошую работу, Атертон. Господи Боже, мог ли я облажаться еще хуже?"

Он наблюдал за другой падающей звездой, стремящейся к Земле на свою погибель. В клубе Габи притворялась непослушной для бандита. Это объясняет ее идиотские мятежи – то самое недостающее доказательство в суде. Все это время она начинала подчиняться, но потом расправляла плечи и выплевывала что-нибудь оскорбительное, что было притворством. Его грудь сжало при воспоминании, сколько раз он наказал ее. Боже, сможет ли она когда-нибудь его простить?

Он действовал соответствующим образом, чтобы она позволила узнать ее; но вскоре понял, что это не сработает. Черт, как ему загладить вину перед ней?

За время брака после ссоры жена требовала подарков, ювелирных украшений, цветов.

Он сдержанно потер лицо, щетина скребла поверхность ладоней.

Драгоценностями здесь делу не поможешь. Ничего не исправить.

Вдалеке завыла сирена скорой. Вздохнув, Маркус запрокинул голову назад. Жестокий мир. Он ведь делал все возможное, чтобы попытаться сделать его лучше. Чтобы обнаружить сейчас, что он больно ранил кого-то, что он пришел к... пришел к чему? К любви? Может быть.

Наверняка. Она привлекла его с самого начала, даже своим возмутительным поведением. Конечно, не все ее проказы были игрой. Маркус улыбнулся и сделал глоток бренди. Нет, нахальство было частью ее природы.

Она многое прятала в себе, но все, что он узнал, привлекало его. Ее смех.

"Мне хочется себя пожалеть, потому что мой хилый Дом не может даже поймать улитку, пересекающую тротуар".

Он хотел этого смеха в своей жизни.

"Они застрелили моих Дэнни и Рока. Я была так зла, я хотела сделать им больно".

Он снова запрокинул голову, вспоминая ее тоскливый голос.

"Вы знаете, он покупал мне любовные романы. Мы были на мели, но каким-то образом он находил деньги на книги".

Такая малость - и так много значит для нее. Он хотел быть единственным, кто будет утешать ее. Заботиться о ней. Маркус улыбнулся. Покупать ей любовные романы.

Но она теперь точно от него убежит. Что если Габи не вернется в Царство Теней? Она, возможно, не захочет дать ему второй шанс. Его губы решительно сжались, внутри появилась сила.

Какая досада, что саба не всегда получает то, чего она хочет.

* * *

В понедельник Габи поднялась на лифте в отеле Клируотер на два этажа выше, чем располагался номер агентов ФБР, затем спустилась по ступенькам на два этажа вниз. Ее страх от предстоящей встречи возрастал с каждым шагом, приближающим ее к номеру.

Она открыла дверь на лестничную клетку, вышла в коридор и поплелась по толстому ковролину. Она и сон прекратили знакомство, ее измученное тело ощущалось так, как будто она пробиралась вброд через воду.

В дверях девушка замешкалась. Что она могла сказать? Габи до сих пор не понимала, что с ней произошло в прошлую субботу, и как она могла объяснить это агентам?

Может быть, Мастер Z звонил им по телефону? Но все контакты проходили через Родоса. И она уже знала его реакцию. Губы девушки скривились. Когда она, наконец, связалась с ним поздним вечером в воскресенье, он совершенно ее расстроил.

- Какого черта с тобой происходит? Ты под прикрытием-под-при-кры-ти-ем, это что-то означает для тебя? Он так хорошо трахал тебя, что ты решила все ему слить. Это что - интимный разговор в постели?

Он закончил свою тираду тем, чем она и ожидала.

- Я сдам твою задницу за это.

Даже до звонка ему она знала, что ее карьера в ФБР закончилась. Конечная станция. Никто не поймет.

Она сознавала, что раскрыла слишком многим людям ведущееся расследование. Да, работа в качестве приманки не была ее настоящим призванием; да, она добровольно вызвалась сделать это, но уничтожив всякую конспирацию, ей там больше делать нечего.

"Итак. Я могу покончить с этим, а затем начать серьезные поиски работы". Она потянула вниз свою футболку - зачем наряжаться перед увольнением - расправила плечи и постучала в дверь.

Дверь открылась, и рослый агент Вэнс Бьюкенен впустил ее. В выцветших джинсах, синей футболке, с давно не бритой щетиной на лице, он медленно оглядел девушку, будто оценивая ее состояние.

- Неудачная неделя, да, Габриэлла?

От сочувствия в его низком голосе слезы обожгли ее глаза. Она отвернулась и выдавила из себя:

- Бывало и лучше.

- Не сомневаюсь. Z звонил нам вчера. - Он указал в направлении Г-образного дивана и кресла, где ждал Гален. - Присядь.

Пока она садилась в кресло напротив второго агента, Вэнс достал содовую из небольшого холодильника, открыл ее и поставил банку на журнальный столик перед Габи.