57 Граней

Чжу Сан Юн некоторое время молчал. Но вот его ноздри дрогнули, в намёке на презрительное выражение.

— Какие гарантии? — произнёс мужчина. — Я смогу покинуть страну?

На это Джин головой покачал, удивляясь, видимо, наивности оппонента.

— Господин Юн, — терпеливо произнесла адвокат. — Вы, видимо, невнимательно меня слушали. Речь не идёт о том, что вы избежите наказания. Вопрос стоит о степени.

— Тогда… — упрямо заговорил Юн.

— Я повторяю, — тон Бин похолодел. — Мы заберём своё. Будете вы сотрудничать или нет. Но в случае вашего отказа, я не даю гарантии, что ваши…

Уголок рта женщины дрогнул.

— Друзья не захотят, чтобы вы замолчали навсегда, — добавила Бин. — Мы нашли очень интересные документы, господин Юн. Думаю, госпоже Сюн они весьма понравятся, и она обязательно пожелает выяснить подробности. Повторюсь, нас устроит любой исход. Даже если вы… Уже не будете интересоваться своей судьбой. Значение для нас сейчас имеет лишь время.

Из коридора донеслось негромкое покашливание.

— Которое, уже, похоже, истекло, — вздохнула Бин. — Минутку.

Она поднялась и вышла в коридор. Вскоре оттуда донеслись негромкие голоса. А Чжу Сан Юн… Он пытался. Он старался найти, как вывернуться! Но…

Бин вернулась спустя несколько минут. Она села за стол, подняла вопросительно брови, смотря на Юна. А тот ждал какого-то предложения. Зачем-то же эту… рыбину холодную позвали?

— Что же, — произнесла адвокат. — Мы закончили, Джин-сси.

И Бин потянулась за диктофоном.

— Подождите! — поспешно заговорил Юн.

Он стиснул зубы, играя желваками.

— Я… хотел забрать… деньги, — выдохнул мужчина. — В квартире. Мои карты не работают почему-то…

— Потому что они заблокированы, — заметила Бин. — Вы же не думаете, что мы бы позволили вам тратить НАШИ деньги?

Юн с недоумением посмотрел на Бин.

— Вы удивлены? — спокойно спросила адвокат.

— Но… это же три дня, минимум… — пробормотал Юн.

Джин на эту фразу хмыкнул.

— Что же, мы, всё-таки, дошли до условий, — произнесла Бин. — Признаться, я уже… была в своём номере. Господин Юн. Нужно отдать всё.

Мужчина оторопело открыл рот.

— Прошу прощения за то, что пришлось укоротить процедуру, — добавила Бин. — Но время уже, действительно, поджимает. Выбор простой. Либо вы, обратите внимание, абсолютно добровольно выдаёте нам реквизиты счетов и доступ к ним, а потом уезжаете отдохнуть на пару лет. Либо…

И женщина оборвала фразу, намекая, что далее уже никакого договора не будет.

— А как же… Сюн? — пробормотал Чжу Сан Юн. — Она…

— Госпожа Сюн наш наниматель, а не работодатель, — ответила адвокат.

Юн бросил на женщину недоумённый взгляд. А потом по его лицу пробежало понимание.

— Но… всё же, — произнёс он. — Что вам мешает после… Применить вот всё это?

— Ничего, — спокойно ответила Бин. — Но, видите ли, в чём дело. В таких делах нельзя жадничать, господин Юн. Первое правило. Вовремя остановиться. Вы, видимо, с ним незнакомы, поэтому сейчас мы с вами и беседуем. Второе правило, нельзя загонять в угол даже кролика. Закончится тоже плохо.

— Но… — Юн сгорбился. — Это не только… деньги.

— Ничего страшного, — ответила Бин. — Моя лицензия позволяет производить сделки с недвижимостью. Джин-сси, нам понадобится ноутбук.

Мужчина кивнул парню, стоящему слева от него. Тот сразу же двинул на выход. А Бин протянула руку, взяла диктофон, выключила запись.

— А теперь, пока несут прибор, — произнесла Бин. — Нам необходимо записать версию для госпожи Сюн. Точнее, вам, Джин-сси. Меня здесь не было…

* * *

Сеул. Дом Хюнэ Ди Сюн. Около девяти утра

Хюнэ Ди послушала немного вторую, «официальную» запись. Именно она потом будет фигурировать в суде. Ну, и должна успокоить «стерву Сюн». Послушав блеяние этого урода, который делал «чистосердечное признание», Хюнэ Ди фыркнула, остановила воспроизведение и набрала Шина.

— И что дальше? — с нетерпением спросила она. — Как мы эти деньги легализуем? Два с лишним миллиарда, недвижка… Этим заинтересуются.

— А зачем нам что-то химичить? — усмехнулся Шин. — Доброе утро, директор.

— Да-да, — бросила Сюн. — И?

— Отберём по решению суда, — ответил Шин. — И всё. Документы тебе Хаджин с бухгалтерами сделают на любую сумму. Даже нужно немного завысить, чтобы нас прокурорские в чём-то не заподозрили. Вот, Хаджин говорит, что в суде ещё могут снизить.

— Но тогда… Хех,ладно, — произнесла Хюнэ Ди, усмехнувшись. — А премию я выдам сама.

— Щедро, — хмыкнул парень.

— А потом мне что, самой вот этим… заниматься? — ехидно ответила Сюн. — Деньги вернутся. А вот люди могут обидеться. Не так ли, Кеоми-ним?

(напомним, кеоми — это паук)

— Всё так, Сюн-ним, — ответил Шин. — Вы удивительно мудры… для своего возраста… и пола.

— Чего⁈ — рыкнула Хюнэ Ди. — Ты там что, из образа выйти не можешь?..

… Хаджин стояла у окна… И курила. Шину пришлось даже сигарету у парней стрелять. Вот такая неожиданная особенность проступила у девочки Хаджин.

— Я уже и забыла, какая это гадость, — вздохнула Бин. — Спасибо.