5G (СИ)

— Вас хочет видеть комендант, — заявил он, зацепившись взглядом за мой автомат и разгрузку.

— Мы на три дня к вам в Серпухово, затем снова в рейд, — произнес я, чувствуя сегодня себя куда увереннее в разговоре с этим прапором, чем вчера.

— Послушай ты, если тебе вдруг показалось, что наличие интерфейса что-то изменило в этой жизни, то ты заблуждаешься, — соскочив с капота машины, он встал в полный рост, возвышаясь надо мной на пол головы: — власть она как была, так и есть, и тот, у кого сила, всегда диктует условия!

— Так и я за власть, выполняю выданный ею же контракт, или ты думаешь, я его себе сам нарисовал и по собственной воле лезу вперед, рискуя своей жизнью, а?! — выплеснув не столько слова, сколько эмоции, я приподнял рукоять топора, закрепленного обухом за ременную петлю на рюкзаке: — вот топор, он со мной с первых дней вместе, знаешь сколько на его счету зомби, а я скажу, четыреста пятьдесят семь!

— Назад сдай! — положив руку на кобуру, занервничал военный.

— А вот автомат, на его счету еще больше, веришь?! — продолжая держать прапора взглядом, я растянул лицо в кривой улыбке: — мы сходим к коменданту, но завтра и всей группой, или ты думал нас здесь только двое?

— Завтра, в двенадцать, и не опаздывайте, — получив то, что хотел, хоть и не сразу и не так, как ему хотелось, прапорщик остался стоять на месте.

— Ладно, извини если что не так, нервы ни к черту в последнее время, — отступая на шаг назад, произнес я, после чего повернулся к патрулю спиной и двинулся прочь: — пошли Гога, нам еще патроны к оружию искать.

Не смотря на сказанные довольно громко слова, оставшийся за спиной вояка никак не отреагировал. Толи у него не было выхода на тех, кто заведовал боеприпасами, толи он решил со мной больше не связываться, не сумев развести на коинты за военную форму. Дойдя до перекрестка, я перешел дорогу и продолжил идти вперед. Если бы мы свернули, то продолжавшие смотреть нам в спину военные, могли воспринять это как проявление слабости.

Идя вдоль улицы, я нет-нет да посматривал по сторонам, не смотря на неприятный осадок от Серпухово, народ здесь жил куда лучше, чем в городе. Во дворах, мимо которых мы проходили, слышался детский смех, а из окон квартир раздавались звуки обычной жизни. Услышав пение, я даже остановился, не поверив, что кто-то продолжает учится и на что-то надеяться, в конкретно данном случае, к поступлению в музыкальную академию имени Шаляпина.

— Серега, так мы завтра в комендатуру? — задал мучавший его вопрос парень.

— Хочешь, иди, — огрызнулся я на Гогу, хоть он и был тут ни при чем.

— Ты чего? — уловив мой настрой, он попытался заглянуть мне в глаза.

— Да, блин, рискуешь тут, стараешься, а всякие уроды на тебе нажиться норовят, — крутящиеся в голове мысли обрели словесную оболочку: — а тут эти, ничего не делают, сидят по домам, и все у них хорошо, даже пением совесть позволяет заниматься!

— Ну, вообще-то это была фонограмма, — едва улыбнувшись, поправил меня парень.

— Да? — чуть смутился я и, остановившись посмотрел на парня: — ну ты же понял о чем я?

— Понял, понял, — кивнул он и продолжил: — в комендатуру нам нельзя.

— Я тоже так думаю, — возобновив движение, со вздохом произнес я: — сегодня уходим, тем более что ночевать негде.

— И куда пойдем? — спросил Гога.

— Я тебе не скажу, вдруг ты на военных теперь работаешь, а я и не знаю, — с кривой улыбкой отшил я парня.

— Ну и не говори, все равно там будут зомби! — приняв мои слова за шутку, засмеялся он в ответ.

Наличие военной формы, как и автомата, делало встречаемых в поселке людей совсем не такими, какими они были вчера. Девушки улыбались приветливее, женщины не провожали нас настороженными взглядами, мужчины вообще опускали глаза, хотя еще вчера каждый из них готов был начать выяснение отношений, стоило дать для этого малейший повод. Подумав об этом, я пришел к выводу, что облеченные властью военные и полицейские особо и не виноваты в том, что стали вести себя по скотски. Если население позволяло им это, более того, поощряло подобное поведение, то даже самый благовоспитанный индивид незаметно для самого себя может превратится в морального урода.

Перекусив за сущие гроши в подвернувшемся уличном кафе, мы направились в сторону выхода из поселка. До темноты надо было не только успеть пересечь местную территорию, но и найти себе какое-нибудь укрытие на ночь. Нарваться на военных или полицию я не боялся, охранять все подступы к поселку физически было невозможно. Если держаться подальше от дорог, выходящих на федеральные трассы, то уйти из посёлка удастся без каких-либо проблем.

— Серый, давай передохнем, — дойдя до какого-то ангара, за которым начинался подлесок, попросил Гога.

— Дойдем до опушки, там передохнешь, — не желая останавливаться из-за начавшей беспокоить меня Интуиции, я напротив ускорил шаг.

— Да подожди ты! — попытался схватить меня за плечо парень.