61 Hours

— Я знаю, где это. Наша система показывает, что вы говорите из полицейского отделения, и показывает ваши координаты. Сейчас я вижу Болтон на моем ноутбуке. Через «Гугл».

— В пяти милях к западу от города есть заброшенный военный объект. Мне надо знать, что там было.

— Прокручиваю и увеличиваю масштаб. Единственный объект к западу от города похож на исправительно-трудовой лагерь. Пятнадцать бараков и более старое здание, два ряда по восемь. И длинная прямая дорога. Мили две.

— Более старое здание похоже на частный дом?

— Сверху оно выглядит в точности как дом.

— Хорошо, но мне этого мало.

— Хотите, чтобы я приехала в Южную Дакоту?

— Поскольку я застрял здесь из-за пурги и делать мне больше нечего, это было бы чудесно. Но пока достаточно посмотреть в архивах. Мне надо знать назначение объекта, его размеры и архитектуру.

— Позвоните мне в конце рабочего дня.

В трубке щелкнуло, и голос пропал.

9.55. Осталось сорок два часа.

4

Адвокат остановил машину на стоянке своей конторы и надел боты. В вестибюле он их снял, положил в пакет и вместе с портфелем понес к лифту. Секретарша поздоровалась с ним в дверях. Он протянул руку за листками с сообщениями.

Их было восемь. Три — внутриконторские дела. Четыре касались чисто юридических вопросов. В последнем требовалось провести совещание с клиентом в тюрьме по поводу дела № 517713 в двенадцать часов дня.

Ричер вышел из дежурки и обнаружил Питерсона в пустом кабинете. Здесь вдоль стен тянулись доски для объявлений, высотой от уровня пояса до уровня головы. Питерсон прикалывал вчерашние фотографии места преступления. Мертвец в черном.

— Мы получили результаты вскрытия, — сказал Питерсон. — Его переместили.

— В городе есть нехорошие районы? — спросил Ричер.

— Есть получше, есть похуже.

— Вы проверили бары — подозрительные пятна или только что вымытые полы?

— Думаете, это была драка в баре?

— Возможно. Что патологоанатом сказал об орудии?

— Оно было круглое, довольно гладкое. Может быть, заборный столб или водосточная труба.

— Ни то ни другое. Столб и труба слишком толстые, удобно не обхватишь, чтобы нанести сильный удар, — сказал Ричер. — Мое предположение — бейсбольная бита. Зимой они в чуланах и гаражах. Иногда, правда, под стойкой в баре, где бармену легко до нее дотянуться. Где пьют тюремные надзиратели?

— Думаете, это кто-то из них?

— Надзиратели привычны к дракам.

Питерсон помолчал.

— Есть еще идеи?

Ричер помотал головой и сказал:

— Я выйду. Скоро вернусь.

Снег по-прежнему шел густо. Ричер поднял капюшон одолженной парки. Напротив была площадь, на площади — несколько коммерческих заведений. Из вентиляционной трубы на крыше одного из них шел пар. Скорее всего, химчистка или ресторан. Это означало, что есть шанс позавтракать в такой поздний час. Ричер побрел по снегу. Пар, оказалось, поднимался над кафе. Он вошел. За столиком в одиночестве сидел Джей Нокс. Судя по посуде на столе, он завтракал основательно и долго. Ричер остановился напротив него и положил руку на спинку стула, как бы спрашивая разрешения подсесть. Нокс ему не обрадовался, но и не выразил неудовольствия. Он был хмур и погружен в свои мысли. Ричер тем не менее сел и спросил:

— Как дела?

— Меня подселили к семье. Люди как люди, — пожал плечами Нокс.

— Но вы пришли сюда и долго завтракали.

— Мне они не особенно нравятся, ясно? А вас куда поселили?

— К полицейскому, который приезжал к автобусу. Что слышно?

— Утром туда приехали тягачи. Увезли автобус с шоссе. Новый приедет сюда, когда кончится буран.

— Неплохо.

— Ну да, только он приедет со своим шофером. Это значит, я буду пассажиром всю дорогу и обратно до Сиэтла. Это значит, мне ничего не заплатят, начиная с четырех часов вчерашнего дня.

— Это хуже.

— Они должны что-то сделать с проклятым мостом. — Нокс встал и натянул на себя тяжелую куртку и вышел за дверь.

Подошла официантка, Ричер заказал самый плотный завтрак.

10.55. Остался сорок один час.

Адвокат оставил портфель в кабинете, но боты в полиэтиленовом мешке взял с собой. Он надел их в вестибюле и пошел к своей машине. Пристегнулся, завел мотор, включил дворники. Он знал, что шоссе еще закрыто. Но были объездные пути. Он стащил с себя боты, поставил ногу в кожаной туфле на педаль тормоза и передвинул селектор передач на D — вперед.

Ричер еще доедал свой завтрак, когда вошел Питерсон. Он положил руку на спинку стула, где перед тем сидел Нокс. Ричер вилкой предложил ему сесть. Питерсон сел и сказал:

— Извините, что не накормили вас дома.

— Ничего страшного. Вы и так были более чем любезны.

— Когда ребята уезжают из дома, Ким прячется у себя в комнате. Вы когда-нибудь испытывали одиночество?

— Случалось, — ответил Ричер.

— Ким сказала бы, что вам не известно, что это такое. Если только вы не просиживали день за днем на задней веранде в Южной Дакоте, и, куда ни глянешь, на сто миль кругом ничего нет.

— Разве она не местная?

— Местная, но привыкнуть к чему-то — это еще не значит полюбить.

— Наверное.

— Мы проверили бары. Нашли один с очень чистым полом, там частенько пьют надзиратели. Бармен исчез. Спешно уехал вчера.

— Понятно, — сказал Ричер.