621514

– Да какая разница? Какая разница-то? Что будет-то? Что вы опять нагнетаете, сто раз все обсудили! – мужчина. Его голос они все давно выучили, потому что первые минуты он толкал длинные речи, а потом начал выдавать короткие, но весьма эмоциональные реплики. Никто не спросил его имени, но про себя они называли его «истеричка», все, как один. За исключением, может быть, пары влюбленных, которые с самого начала встали у окна и не меняли с тех пор своего положения.

– Сколько теперь? – женщина нервничала, спокойствие исчезало из ее голоса, растворяясь в страхе.

– Тридцать секунд.

Они стали считать про себя.

Двадцать девять. Шорох, скрип передвигаемого стула, звуки легкого кашля.

Девятнадцать. Свист ветра в вентиляционной шахте, где-то очень высоко, под потолком или выше. Глухой удар – должно быть, выронили небольшой предмет.

Девять. Колотится сердце, начинает шуметь в ушах, они слышат собственное дыхание. Хочется сглотнуть, подвинуться, заговорить, но страх парализует. Никто больше не задает вопросов.

Восемь. Семь. Шесть. Пять.

Глухой удар. У них трясутся руки, кто угодно мог выронить часы или… или что? Оружие? Нож? Пистолет? Как звучит упавший на пол кинжал?

Один.

– Ну, я же говорил, херня это все! Херня! – в голосе Истерички облегчение, от него за версту тянет адреналином, и они все понимают, что «говорил» он в первую очередь самому себе.

– Помолчите, здесь дети! – женщина строго осаждает его за матерную брань, но в этом тоне больше радости, чем злости.

– Эй, тут рубильник какой-то! – новый, незнакомый голос. То ли молчал всё время, то ли пришёл только что. Парень, поди разбери, сколько ему лет, но выглядит, должно быть, как девчонка.

– Не трогай!

– Жми!

– Надо дождаться полиции! У меня дядя в ФСБ работает!

Вспышка света. На несколько секунд они все ослеплены ею, жмурятся, трут глаза, часто хлопают ресницами. Будто наступило утро, будто началась новая жизнь.

Вздохи облегчения, начало разговоров, суматоха с поиском предметов, которые выпали в темноте: помада и зеркальце, ни одного кинжала. Парень возле рубильника, студент первогодка или старшеклассник, гордо озирается по сторонам, но никто не смотрит в его сторону, у всех полно других дел.

Дверь выхода все еще открыта, но они с самого начала решили не разбредаться. Так разумнее и удобнее, а еще один из них читал что-то подобное в учебнике ОБЖ. И там было сказано, что нужно обязательно держаться вместе, в этом учебнике. И еще было сказано, что в течение пяти часов массовое похищение людей обнаруживают спецслужбы и начинают поиски. Там было сказано много других полезных вещей, но им хватило и этих, чтобы принять решение. Разумное и взвешенное.

– А-а-а!!! – визг, переходящий в истошный вопль. Или наоборот.

Они оборачиваются на звук – под окном девушка, стоя на четвереньках, склонилась над своим возлюбленным и, хотя оба они неподвижны, звук точно исходит от нее.

Они переглядываются – кому-то нужно подойти.

Вперед, из общего скопления людей в углу зала, выходит мужчина средних лет в спортивном костюме. У него в руке зажат поводок, и взгляды всех присутствующих прикованы к этому поводку, темно-коричневому, кожаному, средней толщины. Такой поводок подойдет немецкой овчарке или ротвейлеру. Все они попали сюда случайно, но по ним нельзя сказать однозначно, что они делали до похищения, а здесь история. Целая история за одним маленьким предметом, который помогает спрятаться от ужасного визга.

Мужчина откидывает в сторону поводок и склоняется над девушкой. Она дергается, надрывно всхлипывает и начинает в такт дыханию двигать спиной. Отмирает.

– Что случилось? – спрашивает мужчина без поводка, аккуратно приобнимая ее за плечи.

И они все ждут ответа. Что случилось? Что она скажет в ответ? Пусть это окажется обычный приступ паники. Пусть она – простая дурочка, у которой сломался ноготь. Пусть всё будет хорошо.

Мужчина без поводка не дожидается ответа. Он обхватывает девушку за талию и начинает тащить прочь от окна, к выходу. Девушка сопротивляется, тянет руки вперед, продолжая рыдать навзрыд, изредка срываясь на визги, но мужчина настойчив, и спустя несколько секунд они оба оказываются возле двери.

– Так, ты, – мужчина указывает пальцем на подростка, который нашел рубильник, – подойти ко мне.

Подросток подходит.

– Как тебя зовут?

– Миша.

Подросток – первый из них, кто получает имя. Теперь они знают, что в этой толпе незнакомцев есть паренёк Миша, который отыскал рубильник.

– Миша, сядь возле нее, узнай, как ее зовут и как она сюда попала. Расскажи ей, где ты учишься и какую музыку ты любишь слушать.

Миша перехватывает девушку, бьющуюся в истерике, помогает ей осторожно сесть и начинает задавать вопросы. Она не реагирует, но постепенно её дыхание начинает восстанавливаться, и после первых робких Мишиных попыток она фокусирует на нем взгляд. Мужчина без поводка удовлетворенно кивает и идет назад, к лежащему под окном телу.

Они так и называют про себя парнишку – Тело.

– Здесь есть родители? – громко, на весь зал, спрашивает мужчина без поводка.