66 дней. Орхидея джунглей (под псевдонимом Мэттью Булл, Элия Миллер)

Теперь он избрал такую тактику. Инициатива в ее руках. Она усмехнулась внезапному каламбуру. Смотря что называть инициативой.

— Я решил их немного подурачить, — только и всего.

— А все правильно. Мы продолжаем играть. По условиям игры тебе полагается получить по морде. Что, разве не так?

Из ситуации не могло быть другого выхода, кроме как плавно перевести ее в следующую и постараться забыть. Они перешли некую границу. Элизабет вспомнилась где–то в когда–то прочитанные стихи: «Словно покинувшие тюрьму, мы знаем друг о друге нечто страшное. Мы в аду, да и мы ли это?!».

— Пожалуй, что так, — медленно произнес Джонни.

За всем происшедшим могло последовать только одно — внезапный приступ жуткого, лихорадочного веселья.

И он понимал это лучше, чем она.

— Музыкальный антракт, — объявил он. — Танцы с волками! При послушном молчании ягнят!

Он присел на корточки перед своим музыкальным центром и нажал на кнопку с надписью «Power». Она засветилась молочно-белым светом. «Power». Сеть. Наброшенная на нее — нет, теперь на них обоих. Власть.

Его? Нет, теперь, кажется, не только... Хотя...

А Элизабет раскрепостилась вполне. Ее лихорадочное напряжение требовало выхода.

— Налей мне!

— Чего?

— Рому. Хочу настоящего рому. В жизни не пробовала.

Он достал из бара бутылку с головой негра, плеснул в два стакана.

Элизабет услышала музыку. Это был добрый старый Элвис.

Старомодность Джонни — пожалуй, единственное, что к нему сейчас располагало. Да еще его покорность. Оглушили мальчика. Увы, Элизабет не была рождена для лидерства. Перехватить инициативу она могла, по удержать — никогда. Ей легче было подчиняться — так она чувствовала себя более правой в собственных глазах. Легко было слушаться его и подспудно сознавать его правоту или неправоту. Легче было сохранить себя, утаивая чувства и оценки, а не выставляя их напоказ, как того требует лидерство. Лидер подставляется, ведомый — никогда. Лидеру есть что терять. И она почувствовала, что Джонни скоро обретет прежнюю властность.

— Танцуют все! — Она одним глотком выпила ром и забилась, судорожно попадая в ритм безумного Элвиса. Джонни закурил, опустился в кресло и принялся наблюдать.

В конце концов, что произошло? Ничего не произошло. Поиграли. В игру. Кто против?

Сумерки в комнате сгущались. Он включил лампу и направил прямо на нее. Элизабет танцевала спиной к нему. Она почувствовала перемену освещения и встала так, чтобы свет просвечивая ее насквозь. Нет, надо переместить источник. Она схватила лампу, кружась все в том же ритме, и переставила на подоконник. Теперь можно опять повернуться к Джонни спиной. Халат просвечивал красным, ее ноги ясно рисовались сквозь ткань. Она быстро покачала бедрами. Тряхнула головой. Волосы рассыпались по плечам. Пора. Она чуть приспустила халат с плеч. Откинулась назад и затрясла плечами, как цыганка в фильме. Джонни зачарованно наблюдал. Вот теперь время настало. Она резко повернулась к нему и одним движением сбросила халат.