66 градусов северной широты

Харпа собралась уже отказаться. Ведь Габриэль не станет раскрывать подвыпившим незнакомцам детали сложной сети займов, созданной «Одинсбанком». Да они и не поймут, даже если он посвятит их в свои профессиональные тайны. Но с другой стороны… Так вот, с другой стороны, почему бы Габриэлю не встретиться с людьми, обобранными им, и не признаться откровенно, кем он был, как только что это сделала она? Почему бы нет, черт возьми? Мерзавец заслуживает этого, еще как заслуживает. После пары стаканов бренди мысли о справедливой мести особенно согревали душу.

— Хорошо, — решилась она. — Только это будет трудно. Я не представляю, как заставить его прийти сюда.

— Скажи, что тебе нужно обсудить что-то с ним, — предложил Синдри.

— В баре это выглядело бы правдоподобно. Или у него дома. Но не в компании незнакомых людей.

— Так назначь ему встречу в каком-нибудь баре, а мы остановим его по пути, — сказал Исак. — И препроводим сюда.

Харпа задумалась на минуту.

— Хорошо. Я попробую.

Время близилось к полуночи. Бары в Рейкьявике еще функционируют, однако выманить Габриэля будет нелегко.

Харпа достала мобильный телефон и нашла номер Орна. Удивилась тому, что оставила его в адресной книге. Хотя его нужно было полностью вычеркнуть из своей жизни.

— Да? — проворчал Габриэль.

— Это я. Мне нужно с тобой увидеться. Срочно.

— Который час? Я только что лег спать. Это просто нелепо.

— Дело важное.

— И оно не может подождать?

— Нет. Это не терпит отлагательств.

— Харпа, да ты пьяна. Пьяна, так ведь?

— Нет, конечно! — возразила Харпа. — Я усталая, расстроенная, и мне нужно с тобой увидеться.

— В чем проблема? Почему нельзя поговорить по телефону?

Голова у Харпы кружилась, но она сообразила, что сказать.

— По телефону такие вещи не обсуждают.

— О Господи, Харпа, ты, случайно, не беременна?

— Я сказала — не по телефону. Встретимся в баре «Би-пять». Через пятнадцать минут.

— Ладно, — сказал Габриэль и положил трубку.

Харпа выключила телефон.

— Порядок, — объявила она сообщникам.

Бар «Би-пять» находится на Банкастрайти, улице, поднимающейся от Эйстровёллюр, площади у здания парламента, к востоку на пологий холм, к Логавегюр, главной торговой улице. Харпа и Габриэль ходили туда с друзьями по вечерам в пятницу.

— Я знаю, какой дорогой он пойдет, мы можем выйти ему навстречу.

— Пошли, — первым вскочил со своего места Фрикки.

Синдри жил на Хверфисгата, захудалой улочке, идущей параллельно Банкастрайти и Логавегур, между ними и бухтой. Едва они вышли на воздух, Харпа оживилась: казалось, досада и переживания последних месяцев улетучились. Конечно, вина лежит на банкирах и политиках, но в загубленной жизни Харпы больше всех виновен один человек.

Габриэль Орн.

И сейчас он встретится с простыми честными парнями, коих типы вроде него так презирают. Он попытается уклониться от этой встречи, но она ему не позволит. Она заставит его извиняться перед ними и объяснять, какое он дерьмо.

Холод не отрезвил Харпу, но привел в возбуждение. Она шла впереди, поторапливая остальных. Квартал Скуггахверфи, тянувшийся вдоль берега бухты, был застроен роскошными многоэтажными домами. До того как прекратилось финансирование этого градостроительного проекта, успели полностью завершить лишь несколько таких билдингов, свысока смотревших на своих недостроенных собратьев и окружавшие их домишки, в одном из которых жил Синдри в ожидании неизбежного сноса. Харпа находилась всего в сотне метров от того места, где Габриэль Орн будет переходить Хверфисгату по пути к «Би-пять».

С неба посыпались снежинки. Было поздно, но на улицах еще оставались люди, возбужденные прошедшей манифестацией. У подножия холма, недалеко от здания парламента, из мусорного бака поднималось пламя, освещавшее стоящих вокруг людей с опущенными на лица капюшонами, в небо взлетели две петарды.

Харпа вела спутников по боковой улочке, идущей параллельно Хверфисгате, навстречу, как она полагала, Габриэлю. Ага, вот и он, идет, опустив голову, пряча лицо от снега.

Харпа встала у него на пути.

— Габриэль Орн.

Он с удивлением поднял на нее взгляд.

— Харпа? Я думал, мы встретимся в баре.

Увидев его лицо, Харпа ощутила приступ отвращения. Хоть он был на несколько лет моложе ее, щеки его и шея слегка одрябли, светлые волосы поредели. И что только она находила в нем?

— Нет, пойдешь с нами.

Габриэль Орн взглянул на ее свиту.

— Кто эти люди?

— Это мои друзья, Габриэль Орн, если ты понимаешь, что это такое. Я хочу, чтобы ты поговорил с ними. И поэтому ты пойдешь со мной.

— Харпа, ты пьяна!

— И черт с ним. Пошли.

Харпа схватила Орна за рукав. Он грубо стряхнул ее руку. Фрикки, агрессивно оскалившись, зашагал к нему. Парень был без пиджака, только в футболке «Челси», но ему, здорово подвыпившему, было все равно.

— Ты слышал ее, — рявкнул он, остановясь в полушаге от Габриэля. — Пойдешь с нами.