68 тысяч Причин Убить

Темнота внизу лестничного колодца не успокоила нервы Чипа. Если бы не слабый лунный свет, скрытый облачным покровом и листьями высокого дерева поблизости, он бы вообще не смог ничего увидеть. Разбитое стекло хрустело под его ботинками, осколки от бутылки, которую бросил сюда какой-то попутный бомж. Стекло заставило его порадоваться, что он не надел кроссовки. Некоторые из этих осколков казались достаточно большими, чтобы прорезать подошвы. Ходить с пораненными ногами было бы не очень весело.

Перед ним была дверь. То, как она висела на петлях - не совсем вровень с рамой - создавало впечатление, что она сдастся с одного удара. Это была деревянная дверь со стеклянным окoшком наверху. Чип положил руку на стекло и наклонился, чтобы взглянуть сквозь него, но увидел только более глубокую темноту.

Дверная ручка повернулась, когда он попробовал ее повернуть. Не было необходимости открывать ее. По крайней мере, нужно было быть благодарным за это. Дверь громко скрипнула, когда он толкнул ее. Когда он вошел в темный коридор, он почувствовал себя тупым ребенком в дешевом фильме ужасов, где дети заходят в жуткие старые дома, чтобы их разорвал на куски серийный убийца в маске, скрывающийся в тени. Он приказал себе быть рациональным. Это был не фильм. Майкл Майерс не выпрыгнет из тени и не вонзит нож в его сердце. Эта мыcль или рассуждение мало помогло ослабить его паранойю. Потому что, несмотря на то, что в обычных обстоятельствах это имело смысл, оно развалилось в свете того, что он теперь знал о брате Лизы. Этот парень мог быть новым Эдом Гейном[3]. Все, что знал Чип, могло бы однажды дать вдохновение для фильмов ужасов будущего поколения.

Чип сделал еще несколько шагов, прежде чем решить, что он достаточно взволнован, и ему не придется спотыкаться в темноте, а где-то поблизости прячется настоящий сумасшедший. Он снова вытащил свой мобильный телефон и нажал на кнопку, чтобы зажечь экран. Скудного света, который он излучал, было немного, но лучше, чем ничего. Он ненадолго подумал о том, чтобы вернуться к машине за фонариком, но решил, что тратить дополнительное время - плохая идея.

Он еще не видел, но по памяти знал, что в конце коридора была дверь. Комната за этой дверью была его пунктом назначения. По сторонам коридора были другие двери, но они были не важны. Одна вела в прачечную, а другие скрывали бывшие жилые помещения, которые владелец здания превратил в кладовые. Они были заполнены большим количеством бесполезного барахла, в основном дерьма, оставленного бывшими арендаторами. Грязная мебель, старые телевизоры с пробитыми экранами, неработающие приборы и тому подобное. Чип изучал некоторые вещи с Лизой во время одного из редких случаев, когда сопровождал ее здесь. Она была уверена, что они найдут какое-то сокровище, спрятанное где-то внутри этих комнат. Когда этого не произошло, у нее была какая-то вспышка гнева, в слепой ярости она разбросала кучу мусора. Чипу попало по руке тостером. Это не очень больно, но инцидент был одной из нескольких причин, почему он бoльшe никогда не возвращался в это место. Казалось, сумасшествие Дуэйна всегда усиливало психические проблемы Лизы.

Дойдя до двери в конце коридора, он затаил дыхание и остановился, прислушиваясь к звукам за дверью. Сначала он ничего не слышал, но после этого раздался очень слабый женский крик. Услышав его, на мгновение сердце Чипа забилось, но потом он понял, что в этом что-то не так. Это звучало довольно плоско, как запись низкого качества. Звук повторился, на этот раз немного громче и пронзительнее, словно боль сменилась eщe большeй болью.

Это было тревожно, но следующее, что услышал Чип, это был смех. Он был почти уверен, что смеется не один человек. И когда он снова услышал этот звук, он отчетливо узнал далекие звуки, которые производила Лиза, когда она находила что-то истерически, почти невыносимо смешное. Неожиданно у него появилось пронзительное чувство ревности. Иногда, когда они смотрели очень забавные фильмы, этих звуков было почти достаточно, чтобы вызвать мигрень. Несмотря на это, услышав их сейчас, он расслабился, почти восстановив чувство легкости, которое испытывал в те первые минуты, когда был один в машине. Несмотря на то, что он был обеспокоен поведением Лизы сегодня вечером, он не хотел, чтобы с ней случилось что-то плохое. Если бы Дуэйн причинил ей боль, он бы убил сукиного сына.

Он проверил ручку двери и обнаружил, что она заперта. Долгое время он стоял там и обдумывал возвращение к машине. Он не имел ни малейшего понятия, что там может происходить, и предчувствовал, что ему лучше не знать. Лиза была в порядке. Это было все, что имело значение. Теперь, когда он знал это, он мог возобновить ожидание без своего воображения.