687d1af9c0438e317469611e8e7649c4

— Можешь, — возражает она. — Если ты беспокоишься о том, что станешь матерью-одиночкой, то не надо, потому что я буду рядом с тобой.

— У тебя есть дочь, — отмечаю я, кивая на ребенка, спящего в автомобильном кресле, которое стоит на кухонном столе. — Ты вроде

как должна сосредоточиться на ней. На бизнесе.

— Я могу делать многое одновременно, — говорит она. — Чтобы вырастить ребенка, нужна целая деревня. Ты была рядом со мной на протяжении всей беременности и родов. Что было отвратительно.

— Это не было отвратительно, — возражаю я, вспоминая тот день, когда Ана Деррик появилась на свет. Это было прекрасно и тяжело для меня одновременно.

Щеки Норы вспыхивают.

— Я обделалась, — театрально шепчет она.

Я усмехаюсь.

— Все какают.

— Ты нет, — обвиняет она. — Держу пари, ты этого не сделаешь.

— Я обделаюсь только ради тебя, — говорю ей, похлопав по руке.

— Спасибо, — отвечает она, поднимая свой бокал с вином, чтобы сделать большой глоток. — А теперь вернемся к Кипу. Я

понимаю, что у него есть проблемы, но это не значит, что он смеет бросать свою жену.

Хмуро смотрю на нее. И снова это намек на то, что она знает то, чего не знаю я.

— Что ты имеешь в виду под «его проблемами»?

Нора наклоняется, чтобы проверить Ану.

— Ну, он служил вместе с Роуэном, — говорит она. —Насмотрелся всякого дерьма, а потом пытался вылечиться, став бабником, — она гладит спящую Ану по лицу. — За короткий промежуток познакомился с тобой, влюбился и женился. Уверена, что для него это был своего рода трудный переход, потому что мужчины слабые существа, которые, похоже, не справляются с переменами и ответственностью, — она поворачивается ко мне. — Но у него было

много времени, чтобы привыкнуть к этому, взять себя в руки и быть рядом с тобой. Он этого не сделал.

Я поджимаю губы, пытаясь не обращать внимания на жгучую боль в животе, которая появилась с тех пор, как Кип узнал о беременности.

— Он этого не сделал, — соглашаюсь я.

— Ну так разведись с ним.

— Это не так просто, — пробую я снова.

Нора осматривает меня с озабоченным выражением на лице.

— Ты мне чего-то не договариваешь.

Мои щеки пылают, и я встаю, чтобы положить себе еще запеканки не только потому, что хочу есть, но и потому, что не могу сидеть перед подругой и лгать ей в лицо.

— Я ничего не скрываю, — говорю, накладывая себе на тарелку здоровую порцию. — Возможно, мы быстро вступили в этот брак, но я не собираюсь быстро разводиться, — кладу руку на живот. — Хорошо это или плохо, но я ношу его ребенка, и если он родится…

— Когда ребенок родится, — перебивает Нора твердым тоном.

Я улыбаюсь, желая, чтобы моя свирепая и любящая подруга обладала властью над такими вещами.

— Когда он родится, — уступаю я, хотя еще не полностью убеждена. — Он будет связан со мной - с нами, — поправляю, думая о маленьком человеке внутри себя. — Навсегда. Независимо от того, разведусь я с ним прямо сейчас или нет, это ничего не изменит, —поворачиваюсь, чтобы посмотреть на свою лучшую подругу. —Клянусь, попозже я выгоню его и разведусь, если он не возьмет себя в руки, — говорю я, чувствуя себя комфортно, глядя ей в лицо теперь, когда говорю что-то более близкое к правде.

Хотя вся эта ситуация является дерьмовым шоу, поведение Кипа, по крайней мере, дает мне правдоподобную причину развестись с ним,

когда мне выдадут Гринкарту.

Однако Нора все еще хмуро смотрит на меня. Ее красивое лицо морщится, бледная кожа расцветает румянцем на щеках, вероятно, от ярости.

— Я переживаю за тебя. Когда у вас наконец появится чудоребенок, он должен быть с мужчиной, который будет вас обожать и делать весь этот процесс волшебным.

Я отправляю в рот полную вилку еды и пожимаю плечами.

— Детка, возможно, у тебя получился волшебный роман, который слишком идеален для реальности, но нам, простым смертным, приходится мириться с тем фактом, что чудеса случаются не часто, и уж точно они, черт возьми, не происходят в одном и том же месте дважды. Я разберусь с этим, — указываю вилкой на свой живот. —Для меня это само по себе чудо. Для меня это уже волшебно. Даже несмотря на то, что я первый триместр сидела возле унитаза целыми днями, — шучу я.

Глаза Норы начали блестеть.

— Но ты заслуживаешь волшебства. Всего этого.

Мое горло обжигает от эмоций, прозвучавших в ее голосе.

Теперь, когда я справилась с утренней тошнотой, мое тело перенаправило свою энергию, которая ранее использовалась для вызывания рвоты, на то, чтобы заставить меня резко и гормонально реагировать на все и вся.

— Оно уже есть, — шепчу. — Правда, — указываю на окна, из которых открывается вид на океан. — Этот дом. Ребенок. Лучшая подруга, которая только может быть, — мой взгляд падает на автокресло. — Лучшая племянницаУ меня есть Тина, Тиффани, Каллиопа. Я и представить себе не могла подобной жизни. Это мое волшебство. Я чертовски уверена, что Кип мне не нужен.

Это правда.

В основном.

 

Но только не после полуночи.

Тогда мне правда нужен Кип.

Кип

Она повесила снимок на гребаный холодильник.