69 мест, где надо побывать с мертвой принцессой

В своем сне я занималась сексом с Аланом на месте цели одного из двух лабиринтов Саффрон Уолден. Я полистала несколько книг Алана о лабиринтах и ознакомилась с разного рода измышлениями, связывающими их с ритуалами плодородия. Это чтение, а также неистовая ебля, которой я занималась, вне всякого сомнения, объясняли содержание моего сна. Мы сидели на зеленой парковой скамейке, поставленной в центре лабиринта. Цвет скамейки сам по себе наводил на мысли о ритуалах деторождения. Я склонилась над Аланом и ощупала его ширинку. К тому времени, как я вытащила член из его штанов, он уже стоял. Я опустилась перед ним на колени, игриво пощипывая его мускул. Я стала обрабатывать его губами, языком и зубами. Кроме этой скамейки, в центре лабиринта ничего подходящего не нашлось, и, поскольку у меня не было желания заниматься сексуальными экспериментами на сырой почве, я заставила Алана кончить в мой рот.

После того как он привел себя в порядок, мы прошли к остановке и, болтая, стали ждать автобуса, чтобы отправиться назад в город. Алан говорил о писателях, чей прозаический стиль сознательно изменялся с каждой написанной книжкой. Среди критиков существовала тенденция характеризовать такого рода современных авторов как умышленно извращенных, и, пока они достигали культового статуса среди знакомых писателей, широкая читательская публика оставалась для них недостижимой. Показательный пример – Линн Тиллмэн. Барри Грэхэм – также хорошая иллюстрация. Первый роман Грэхэма «О тьме и свете» был стилизацией под хоррор, опубликованный Bloomsbury. Ко времени выхода его третьего романа «Книга человека» он уже публиковался Serpent’s Tail. Этот пародийный пересказ жизни Александра Трокки получил поддержку от Ирвина Уэлша, Денниса Купера и Линн Тиллмэн, написавших рекламные фразы на задник обложки. После этого Грэхэм переехал из родной Шотландии в США, где подписал контракт с Incommunicado, выпустившей роман «До того», в котором Алан изощренно вычитывал гетеросексуальную пародию на Денниса Купера. Алан не был знаком со вторым романом Грэхэма и, отдавая должное способности автора переключаться с одного стиля на другой и менять тематику, не испытывал никакого желания узнать, на что же это было похоже.

Благодаря нашей увлекательной литературной беседе время прошло быстро, и вскоре мы были уже в «Вашингтоне», кафе на приморском бульваре. Я заказала яичницу, чипсы и фасоль. Алан остановился на сырном омлете с чипсами и горохом. Я пила кофе, Алан – чай. Наш тет-а-тет продолжался за трапезой. Алан упомянул «Болезнь движения» Линн Тиллмэн как пример книги антипутешествий. Это был ее первый роман, опубликованный на Британских островах. Ему предшествовал сборник рассказов «Отсутствие правит сердцем», датированный 1990 г., побудивший большинство английских литературных критиков заклеймить ее как отъявленную порноэкстремистку. Первая британская публикация Тиллмэн вышла с рекламными фразами на задней обложке от Гарри Мэттьюса, Гэри Индианы и Эдмунда Уайта. Ее первый роман «Наводненные призраками дома» был опубликован в США в 1987-м с фразами на обложке от Кэти Экер, Эдмунда Уайта, Гарри Мэттьюса и Денниса Купера.

В 1992-м Тиллмэн опубликовала в США сборник рассказов под названием «Комплекс Мадам Реализм». Эта книга вышла в издательстве Semiotext(e), в серии «Родные агенты», редактор которой, Крис Краус, позднее там же опубликует свой собственный опус «Я люблю Дика». Хотя Алан восхищался всеми работами Тиллмэн, в том числе и ее четвертым романом «Жизнь без сдачи в аренду», ему особенно нравился «Сомнительный прогноз». В этом романе два главных персонажа, Хорас и Хелен. Повествование идет от лица Хораса, гея, пишущего криминальные триллеры, но надеющегося однажды закончить действительно серьезный труд. Хорас может восприниматься как представитель классицизма или модернизма. Хелен, молоденькая американская девушка, исчезающая по ходу дела, ассоциируется с романтизмом или постмодернизмом. История Хораса и Хелен заключается в полном провале представляемых ими эстетических формаций найти любую точку для общения. Хелен – это отсутствие в тексте. Мне пришло в голову, что таким образом получилось настоящее феминистское чтиво, но я ничего не сказала. Алан заплатил за еду, и мы покинули кафе.