7 и 37 чудес. От Африки до Индии

В последние десятилетия государство Бенин, спрятавшееся в лесах, потерявшее своё могущество, стало анахронизмом — с тщательно поддерживаемой властью «оба» и жрецов, с господством древних богов, рабством, отсталостью. Английская экспедиция, вторгшаяся в Бенин, заставила вельмож и жрецов содрогнуться от страха перед неминуемой гибелью государства. И, как пишет английский историк Ян Бринкуортс, «массовые жертвоприношения в Бенине случались лишь во времена великих бедствий: карательная экспедиция была самым великим бедствием в истории Бенина, может быть, за тысячу лет. В результате, охваченный паникой, обезумевший двор обратился за спасением к богам…».

А ведь до этого в Бенине побывало множество путешественников и торговцев, которые оставили описания Бенина, где нет ни слова об особой кровожадности его правителей.

В описаниях кровавой гибели государства, в пламени сгоревшей в дни разгрома столицы как-то отошло на второй план открытие, сделанное завоевателями во дворце.

«В королевском дворце, — пишет военный хирург Рот, — на высокой платформе или алтаре во всю длину его мы нашли замечательных идолов. Все они были покрыты кровью… Среди них лежали во множестве бронзовые головы с отверстиями вверху, в которые были вставлены невероятных размеров резные слоновьи бивни. Трудно представить, какое они произвели на нас впечатление… Мы взламывали эти алтари…»

Начался грабёж. Бронзовые головы и плиты, изделия из слоновой кости вывозились в Англию и оседали в домах офицеров и чиновников. Что-то из этих произведений искусства попало в музеи, что-то бенинцам удалось спрятать… Нигерийское правительство в последние годы старается по возможности вернуть в страну украденные ценности. Недавно, например, на аукционе в Лондоне за пять тысяч фунтов стерлингов нигерийцам удалось приобрести бронзовую скульптуру-портрет королевы-матери, датируемую XVI веком.

Искусство Бенина — явление уникальное не только из-за особенностей изобразительных средств. Дело в том, что в большом централизованном государстве с давними традициями, с развитым пантеоном богов не было письменности. Искусство, в первую очередь бронзовое литьё и резьба по кости, призвано было компенсировать это: бронза Бенина — это летопись государства, зашифрованная в символике обобщённых образов.

Многофигурные композиции Бенина делятся на две группы.

Первая — памятники, посвящённые тому или иному правителю или вельможе. Чаще всего это бронзовые плиты с высокими барельефами — статичными, окаменевшими фигурами: в центре находится сам герой повествования со всеми регалиями, по сторонам — его соратники и жёны, каждая фигура решена условно и лаконично, словно рисуется не сам человек, а представление о его величии. Таковы и портреты правителей со слоновьими бивнями, поднимающимися над головой, словно гигантские тиары, — здесь тот же условный стиль, то же стремление к обобщению образа: грубо вылепленное лицо теряется в высоком вороте ожерелий и под изысканным боевым шлемом. Изображения, вырезанные на бивнях, условны — этим рисункам один шаг до пиктограммы.

Маска из слоновой кости. Искусство Бенина

Условность нарушается в некоторых многофигурных композициях. В круглом алтаре Энуа фигура самого героя повествования статична, как на бронзовой плите, статичны и его соратники, но верхняя часть композиции неожиданно взрывается движением — фигуры воинов и простолюдинов словно смешались в танце. Такова же, например, известная скульптура охотника с собакой, несущего на плечах убитую антилопу, или фигуры леопардов.

Вторую группу памятников составляют портреты и маски из слоновой кости. Они резко отличаются от прочих находок во дворцах, словно перед мастером стояли иные задачи: он перестаёт быть историком, забывает о строгих канонах прославления и превращается в художника, и только художника.

Маски из слоновой кости воспеты уже не первым поколением ценителей искусства. Они заслуженно ставятся в один ряд с Нефертити. Слоновая кость передаёт мягкость линий и нежность кожи, создаётся странное ощущение, что лица эти, с широко открытыми, выпуклыми глазами, познали глубокий, дремотный покой. В чём-то близки к этим маскам портреты королев, относящиеся, очевидно, к XVI веку. Художник, лепивший их, словно забыл о величии королевы — перед нами робкая задумчивая молодая женщина в высоком колпаке-короне, с косичками, выбивающимися из-под неё. Взгляд чёрных глаз (зрачки сделаны из железа), полуприкрытых веками, устремлён вниз и задумчив, чуть капризно изогнуты губы — бронзовая Джоконда да Винчи, почти её сверстница, погружена в тайные мысли.

Когда смотришь на эту голову, столь далёкую от торжественного, резкого искусства Бенина, вспоминаешь, что цари этого города пришли когда-то из Ифе, что, по преданиям, первого литейщика прислал царю Бенина Огуоле в конце XIV века царь Ифе — священного города народа йоруба, что царства йоруба всегда граничили с Бенином и что между Бенином и Ифе всегда сохранялись теснейшие связи.