7 интимных тайн. Психология сексуальности. Книга 2

Но может ли быть, что, по факту, нам не нужно то, о чем мы мечтаем? Странно, но это действительно так — не нужно. Дело в том, что мы в своей мечте тоже другие. Тут обманка, мы в нашем воображении кажемся себе не такими, какие мы есть на самом деле, у нас неизбежно искаженное восприятие самих себя. Женщина, мечтающая о «принце на белом коне», себя саму в этот момент представляет «сказочной принцессой», ну или в крайнем случае — «царевной-лягушкой». Это заблуждение, до «принцесс» в современном мире даже настоящие принцессы не дотягивают, и если такой «принц», допустим на секундочку, в жизни женщины все-таки появится, то она никогда не поверит в то, что это навсегда, что его не уведет другая, что он будет любить ее — такой, какая она есть, — по гроб жизни. Никогда в это не поверит и страдать будет жутко, и страдание это изуродует ее счастье так, что мало не покажется. На самом деле, мы мечтаем о прекрасных партнерах для себя, но не для себя настоящих (себя-фактических), а для себя-прекрасных. В действительности же, мы не идеальны, у нас целая бездна недостатков, и все мы прекрасно понимаем, что всегда есть те, кто лучше нас (ну, по крайней мере, в чем-то или чем-то). Поэтому идеальная картинка неизбежно разваливается.

Точно то же самое и с мужчинами, которые мечтают о женщине, которая будет им во всем подходить, — та самая «Прекрасная Незнакомка». Причем, часто женщины, обладая, надо признать, невиданным природным умом и талантом в деле устроения отношений, способны мужчине эту иллюзию в полной мере изобразить. И в какой-то момент он начинает верить, что эта его мечта о невозможном готова стать явью: «и сам обманываться рад…» Дальше он бросает семью, спешит навстречу своему маячащему на горизонте восторгу и получает то, чего совершенно не ожидал… Убедившись в том, что мужчина поддался чарам и сдался в плен, женщина теряет всякое желание изображать из себя «томную лань» — или кого он там еще заказывал?.. Она чем дальше, тем больше начинает проявлять себя, требовать того, чего желает, и, по справедливости, перетягивает одеяло обратно на себя. Ну не всю же совместную жизнь ей мерзнуть, в конце-то концов! Мужчина, конечно, сильно удивляется перемене, но… Дело сделано, ставки сделаны, ставок больше нет, а с делами — как бог даст.

Наконец, откуда мы знаем, сколько и какого секса нам нужно? Ну, из опыта, вероятно. Но «из опыта» — это как? У нас есть какое-то количество секса, и нам кажется, что этого нам мало (или много), и мы начинаем мечтать о том, что его будет иное количество (больше или меньше, соответственно). Мечтаем, замечу, исключительно умозрительно. Потом, представим себе, судьба-затейница подкидывает нам партнера, который вот ровно столько, сколько нам мечталось, и «выдает на-гора» того самого секса. Как вы думаете, многие ли обрадуются? По крайней мере, мой психотерапевтический опыт свидетельствует о том, что наши воображаемые сексуальные аппетиты и наше реальные сексуальные возможности — это, мягко говоря, разные вещи. А избыток секса, как оказывается, ничем не лучше, чем его недостаток (это я для тех, кто мучается от недостатка), равно как и наоборот — если вам кажется, что его слишком много, то потом, может статься, начнет и не хватать, когда его, действительно, станет мало. Там хорошо, где нас нет…

Короче говоря, мечты — самая опасная штука. Они уверяют нас в том, что они реальны, но это пение сирен, а не правда жизни. Впрочем, мы ведь и сами готовы обманываться, потому как мечты эти, надо сказать, тешат нас необыкновенно. Вот так посидишь, помечтаешь, и становится тебе хорошо… Переводя эту лирику на язык техничной физиологии: вообразил себе, представил, испытал удовольствие, а значит, сформировал у себя положительное подкрепление на данную деятельность — мечтание о «мечте». А коли положительное подкрепление случилось, то дальше ты будешь мечтать об этом все больше и все чаще, а потом у тебя совсем в голове это безобразие заклинит, и ты начнешь делать всевозможные глупости, которые только можно себе представить. Примеров этому масса, а безумцев и безумиц таких — легион. В результате: классика жанра — «разбитое корыто».