7 невест миллионера Васина

25. Смотрины

Алиса

Когда Васин сказал, что мы остановились у дома его родителей и должны зайти на ужин, мне захотелось немедленно убежать.

Я задремала, пока мы ехали, поэтому чувствовала себя заспанной и помятой. Да и вообще я устала, умираю с голода, так как не пообедала, и у меня нет никакого желания что-то из себя строить.

Из окна машины виден только забор, крыша, и пара окон второго этажа. Но уже понятно, что это не дом, а настоящий дворец. Я в таких дворцах никогда не бывала и не знаю, как себя вести.

Может, у них там дворецкий и прислуга. Может, за ужином возле меня положат восемь пар ножей и вилок и подадут лангуста. А я понятия не имею, как его едят! От мысли о еде мой желудок тихонько пискнул. Так, тихо! Не надо меня позорить.

А потом Васин задал очень правильный вопрос: почему меня волнует, что подумают обо мне его родители? И правда, почему? Я вовсе не обязана производить хорошее впечатление на незнакомых людей.

Я оказалась здесь не по своей воле, и я не его невеста, чтобы стараться понравиться. Я случайный человек, которого они никогда больше не увидят. Так что надо просто выдохнуть и на все забить.

Буду собой. Не смогу разобраться с вилками – спрошу. Не съедят же меня за это, в конце концов.

Когда я припудрила носик и вышла из ванной, оказалось, что я не помню, куда идти. Где эта самая терраса, на которой планируется ужин? Вроде бы, мы пришли слева. Или справа?

Поколебавшись, я положилась на интуицию и отправилась туда, где, как мне показалась, должна располагаться терраса. Коридор закончился, и я очутилась у входа в просторную светлую комнату, увешанную картинками, с двумя диванами посередине.

Интересно, что это за помещение? Гостиная? Картинная галерея?

Я шагнула вовнутрь и остановилась у одной из картин. Это был импрессионистский пейзаж, явное подражание Мане, и довольно искусное. Дальше висели копии Ренуара, Синьяка, Дега.

На противоположной стене расположились картины современных импрессионистов, некоторые были мне знакомы, другие, тоже очень талантливые, я видела впервые. И это были оригиналы, а не копии!

Не знаю, сколько времени я проторчала в этой комнате, вглядываясь в разноцветные мазки, залипая на цветовых переходах, восхищаясь искусной передачей настроения.

- Любите импрессионистов? – услышала я за своей спиной внушительный мужской голос.

Он вывел меня из оцепенения.

В распахнутых дверях стоял импозантный мужчина в джинсах и рубашке, очень похожий на моего начальника, только лет на двадцать старше. Седые волосы, волевое лицо, прямой, пронизывающий взгляд.

- Люблю, - ответила я. – Дега бесподобен. Я готова часами смотреть на его танцовщиц!

- А я – на парижские улицы Писсаро. У меня, конечно, не оригиналы…

Он подошел ко мне и мы дружно уставились на стену, где были собраны произведения мэтров.

- Но копии превосходны! – заметила я.

- Вы в этом разбираетесь?

- Окончила художественную школу.

- А я подумал, что вы коллега моего сына...

- Так и есть. Я его секретарь. А вы, конечно же, его отец.

- Что, так заметно? – улыбнулся он.

- Конечно. Тот же нос, та же линия лба. И глаза. Но ваши жестче.

- Художник все подмечает!

- Ну, какой я художник, - смутилась я.

А потом очнулась и смутилась еще сильнее. Погрузившись в мир живописи, я немного выпала из реальности. Забыла, что брожу по чужому дому, забредаю в комнаты, куда меня не звали. Запросто болтаю с отцом своего босса, легендой столичного бизнеса. Пусть эта сфера от меня далеко, но кое-что я о нем слышала.

- Я заблудилась, - промямлила я. – Мне показалось, что терраса где-то здесь.

- Не совсем, - отец Васина все еще улыбался. – Я вас провожу.

- Я Алиса, - решила я, наконец, представиться.

- А меня можете звать Юрием.

- Без отчества?

- Вас это смущает?

- Ну… да. Вашего сына я зову по имени-отчеству.

- Правда? – он хохотнул.

- Ну конечно, он же мой начальник.

- Хорошо. Исключительно для вашего удобства я согласен на Юрия Семеновича.

- Спасибо!

Терраса была потрясающей: выбеленное дерево, легкие шторы, колыхающиеся от летнего ветерка, вид на пруд и альпийскую горку. К счастью, никакого пафоса и чрезмерной роскоши я не наблюдала.

Стол был накрыт на четверых, у каждой тарелки лежало по одной вилке и одному ножу. Прекрасно.

- Я сегодня повозился с грилем, - сообщил Юрий Семенович, с гордостью кивнув на гору мяса, грибов и овощей с поджаристыми боками.

Мне пришлось кашлянуть, чтобы скрыть громкое урчание, которым мой желудок приветствовал аппетитную еду.

- А я приготовила грушевый пирог с чеддером, - сказала Кира Владимировна. – Мой фирменный.

- Ура! – прокричал Васин. – Сто лет не ел твоего пирога. В последний раз ты его пекла… наверное, года три назад.

Он успел снять пиджак и гастук. К этому я привыкла, он и на работе постоянно так делает. Но сейчас он и от рубашки избавился, натянув футболку, которая плотно обтягивала его литые мускулы. Похоже, мой начальник немало времени проводит в спортзале...

Так, не надо на него пялится. Лучше буду смотреть на еду. Хотя нет. От этого желудок урчит. Куда же мне девать глаза?

- Ну уж, не так давно, - произнесла тем временем Кира Владимровна.