7 пар, очаровавших мир

Симона шла вперед настолько самоотречение, не замечая окружающего мира, что незаметно для себя слишком сильно оторвалась от сверстниц. И не только от сверстниц – от женщин вообще; сама того не осознавая, она одной ногой уже ступила на мужское поле, теряя женские ориентиры. Бесчисленные книги, нескончаемые занятия, ночные бдения над учебниками – как будто она готовила себя к какой-то ожесточенной борьбе. Оказалось: выкристаллизовывала миссию. Она довела свой разум до точки кипения, уже испытывая первые признаки разочарования от общения с поверхностными сверстниками. Неизвестно, чем бы она закончила, если бы на ее жизненном пути не встретился Жан Поль Сартр – такой же отрешенный искатель способов обратить на себя внимание и научить чему-либо весь мир.

Когда они встретились, то являли собой сознательно вытесненные из своих семей и из своего общества элементы. Сартр не чувствовал в себе будущего отца и семьянина в классическом понимании этого слова, потому что не знал о роли отца, а идеальный образ мужчины накладывался у него на контуры деда-ментора, отвергающего авторитеты и вещающего обо всем тоном апостола. Мать дала понять сыну, что образ деда для него вполне достижим, а его снисходительное отношение к женщинам вполне оправданно. Хотя сама она сумела выйти замуж во второй раз, похоже, что отчима Сартр не воспринимал всерьез или уже было слишком поздно менять сформированное в детстве мировоззрение. Симона же игнорировала и даже полностью не принимала роли своей собственной матери на фоне отчетливого осознания своей внутренней силы – результата любви и ободрения отца.

Их взгляды на окружающий мир оказались очень схожими, они помогали им смотреть в одну сторону и откровенно поверять друг другу свои ощущения. Оба они к моменту встречи были уже достаточно сильны, чтобы бросать вызов общественным нормам. Более того, каждый из них втайне желал такого вызова, готовясь на его платформе построить свою жизненную стратегию. Оба были психологически подготовлены к новой форме взаимоотношений с противоположным полом, фактически задолго до встречи создав в своем воображении революционный суррогат семьи, который впоследствии провозгласили новым культурным символом эпохи и с какой-то нелепой воинственностью защищали в течение всей жизни. В этой антисемейной позе проскальзывала и искренность собаки, лающей на незваного пришельца, и ирония авантюриста, карточного игрока, глядящего на мир сквозь призму своих алчных надежд.

Итак, Симона и Жан Поль уже была заражены жаждой творчества, желанием излучать непривычный для глаза современника блеск, были готовы отказаться от типичного жизненного сценария. Любопытно, что и Сартр, и Симона де Бовуар в течение всей жизни использовали любую возможность – от общественно-политических акций до автобиографических произведений – для того, чтобы создать свой совместный образ, рождающийся из отдельных фрагментов мужского и женского. И наряду с этим в них всегда жила неутоленная жажда самосовершенствования, желание отточить мастерство и выплеснуть наружу созревшую ментальную силу. Эти импульсы были общими для обоих, поэтому и объединили их; в стремлении к звездности даже любовная страсть оказалась на втором месте. Они обрели друг друга.

За пределами привычного восприятия

К моменту сближения у них был один общий момент в мировоззрении: оба напрочь отвергали родительскую роль. Когда они впервые встретились, Сартр был на пороге выхода из последнего учебного заведения, Симона уже два года жила самостоятельно после того, как объявила семье о намерении строить свою судьбу собственным, только ей известным способом. Они оказались очень подходящими друг другу собеседниками, причем слишком похожие принципы вызвали особое удивление каждого, как будто они писались невидимой рукой под копирку. «Сартр реализовывал тот тип личности, который станет его героем, объектом его размышлений, во многом его открытием и который, в свою очередь, был характернейшим продуктом XX века, эпохи «смерти Бога», утраченной стабильности и разрушенной веры» – так весьма точно определял жизненную установку философа русский ученый, профессор МГУ Л. Г. Андреев. Сама Симона определила Жана Поля для себя как «товарища по душе», подчеркивая тем самым первичность духовного, интеллектуального объединения.