7 причин сожалеть

— Нет, — Резко хватает за руку. — подожди, я просто хочу понять...

— Не надо меня понимать, Артём! Терпеть этого не могу.

Пытаюсь отдернуть, но ещё больше злюсь, когда ничего не получается.

— Сядь обратно, даже если не хочешь. Перестань фыркать, Свет. Учили, что в жизни надо иногда прогибаться? Это тот самый случай.

— Да ради чего? Под твою прихоть?

Улыбнулся.

— Просто так.

Повторила попытку вырвать свою конечность, попыталась расцепить его пальцы. Он в ответ же сцепил их ещё крепче и снова отвернулся к небу, словно ничего не происходит.

— Если хочешь, можешь дальше стоять.

Цокнула, присев обратно.

— Отпусти.

— Чтоб сбежала? Я вроде не дурак...

— Я бы поспорила.

— Светлан, не дразни тигра...

— Кто тут тигр!? Максимум — кошечка.

Обернулся...

— "Кошечка"?

И если играть, то уж до конца, не робея от его губ, растянувшихся в ничего хорошего не предвещающей улыбке.

Поэтому я всё равно ро-о-о-обко кива-а-аю, понимая, что время опять затормозило, как в первую нашу встречу.

— Так, этого ещё не хватало... Отпусти.

Резко расцепляет руку, показывая ладонь. Потираю покрасневшее запястье, всматриваясь в капилляры, очертившие его пальцы.

Он отпивает глоток, закручивает вновь крышку, позволяя мне перевести дух и подумать, как отсюда добираться... расслабиться.

Только зря. Ибо ровно в ту секунду, когда бутылка коснулась гудрона, он дернулся ко мне, вдавив мои плечи в землю. Кивнул, пока я хлопала глазами и вспоминала, как там рыбы дышат... А ничего тут облака сегодня, красивые.

— Ты в кого такой дерзкий, Артём? — Ворчу, упираясь ладонями в его грудь, пока он проводит дыханием по ключице, от чего становится жутко и тут же смешно. — И вообще, дай встать...

— "Кошечка"...

— Артё-ё-ём, — Порывисто выдыхаю, меняя тактику, пытаясь сползти куда-нибудь с его куртки. — Сам будешь платье Нине покупать, если не отстираю.

— "Ко́ше-чка".

Упираюсь в его запястья, что не дают спасаться дальше. И, пожалуй, зря старалась. Поровняться с его губами — не самая лучшая моя идея, особенно чувствовать его дыхание и всматриваться в маленький шрамик на переносице. Ломал? Когда? Было больно?

Да и глаза его блестят надо мной чернью, так что всё это зря... Зачем я вообще эту жизнь прожила?

Он выжидает, скользя по моим чертам взглядом. Словно невидимым жестом касается глаз, носа, губ, скул.

— Что? Извиниться? Достоинство задела?

— Нет, я просто тебя изучаю.

Здравствуйте, приплыли, взаимно... Подбираю подбородок, не думая, как глупо и непрезентабельно выгляжу. Коса давно расплелась, позволяя ему зарываться в ней, слегка натягивая пряди, что раз от разу приходится прикусить губу.

— Артём Игнатьевич, я не ваш pocketbook [карманная книжка], нечего меня тут... — Осеклась. — оставьте это для кого-нибудь...

Куда девается моя речь, стоит только оказаться так близко?

— Сама виновата, нечего взрослого мужика котёнком называть.

— Кошечкой. Я говорю, кому-нибудь ещё...

Затаила дыхание, от того, как нежно он слегка коснулся губами кончика носа, посмотрев в глаза своим бархатом.

— Какая ты ревнивая всё же, одно что — пай-девочка. Я прав, к Алине тогда ревновала?

Простонала, не понимая, как вообще угораздило здесь оказаться.

— Серьёзно? Я не замечал...

— Я в курсе, отпусти.

— Не заметила? Уже минуту тебя не держу. — Дернулась. — Так, допу-у-устим... — Резко отстранился. — Тебя отвезти? Да, точно... В общем, мне надо подумать.

Соскочил, протянув руку.

И я смотрю на него, не понимая, почему я так глупо провоцирую и сама попадаюсь. И что? Светка, что это за чувство сожаления, что ничего не произошло? Радоваться надо и бежать сломя голову. Встаю, пытаясь отряхнуться.

Шелк из розового стал серым, и едва ли его спасти... но снова лезть на ножи не хочется. Поняла наконец, что опасно.

До дома добираемся молча, и мне почему-то кажется, что не поведи я себя дурой, он бы рассказал что-нибудь ещё. А так всё не отрывается от дороги и думает о чем-то мне непонятном.

Что в его голове?

Вот, уже и подъезд, а он всё никак не очнётся.

Отстёгиваю ремень, хватаюсь за ручку. Попрощаться хоть? Оборачиваюсь, вздрогнув от его улыбки... Откинул голову на сиденье, вальяжно повернувшись ко мне... улыбнувшись кошечкой.

— Уверена, что уйдёшь?

Поразительная способность ломать момент. Нет, серьезно, что в его голове!?

Как там Билан пел?

"Как в такой красивой голове помещается столько отвратительных идей?"

— Тебе Никиту не надо забирать?

— Он спит уже.

— У мамы?

Кивнул.

— Твоя не звонила?

— Нет, она обижена, это надолго.

А он даже выражение лица не меняет.

— Хочешь, съездим к ней вдвоём?

Нервно хохотнула.

— С тобой!? Нет уж, увольте.

Протянул нараспев:

— Ну, я предлагал.

И я всё медлю, не решаясь выходить, понимая, что мы так и не договорили. Как просто потерять с ним момент, упустить что-то важное, и не понимать, о чем мы вообще говорили... Словно в голове какая-то вата. Впервые такое.

— Что ещё?

Улыбнулась.

— Освобождать место?