7 женихов не считая мужа

Дальше ехала молча. То впадала в прострацию, то во мне злость голосила, то ревность клокотала.

— Кир, — брякнула, не то от страха, не то убедиться, что друг в себе.

Тачка опасно вильнула к обочине, потом вновь на нашу полосу вернулась.

Благо ни попуток, ни встречек, а так бы чёрт знает, чем бы закончился такой маневр.

— Всё нормально? — растревожилась, когда Климов покосился. Его лицо было бледным, губы обветрены, вроде даже корочкой кровавой покрыты.

— Да, — сипло бросил, и машина опять вильнула, убеждая меня в обратном.

— А ну останови! — потребовала взволнованно.

— Нормально всё, — а голос слабо прозвучал. И когда тачка вновь завиляла, а Кир в руль носом уткнулся, я испуганно взвизгнула.

Перехватила руль, отстегнулась и изловчилась просунуть ногу, чтобы затормозить и желательно у обочины, а не на встречке. — Кир, Кир, — взвыла, выбежав из машины. Обогнула спереди, распахнула дверцу с водительской стороны и только теперь увидела кровь…

Кир скрыл, что ранен!

Я его на спину откинула и рывком распахнула куртку.

— Бл*, — проскулил, кусая губу, найдя рану на торсе Климова. На футболке разрез, кровью пропитан, как и джинсы. Приподняла, проверить насколько опасна.

— УФ, Кир, держись, — выдохнула шумно. Рана была на самом боку. Вроде ничего серьёзного, по виду царапина, только он успел потерять прилично крови и не стеснялся двигаться настолько, что усугубил окончательно.

— Ау, Кир, молю, не умирай, — по щеке Климова постучала.

— А? — вяло отозвался и рассеянно повёл глазами.

— Ты гад, промолчал, — чеканила зло, но злилась на себя. Что раньше не увидела. Как всегда собой была занята и своими проблемам.

— Только не умирай, — бурчала сквозь зубы. — Ты же мой герой. Грёбаный спаситель, — почти рыдала. — Помоги, я не дотащу тебя…

Кое-как перетащила Климова, который еле держался на ногах, на заднее сиденье. Аптечку в чужой машине на нашла, так что стала рвать платье, которое совсем не походило на бинты, но кое-как затянуть рану удалось. Теперь бы до бабки добраться.

Куда ехать за столько попыток и времени знала наверняка, благо город наш и проблем с переездом не возникло.

Марь Иванна, слава богу, встретила нас сразу за дубками, как чувствовала. Силы в ней было всё-таки хоть отбавляй, даже при том что вид она имела хиленький. Быстро докричалась до Кира, сунув ему под нос пропитанную нашатырём ватку, быстро осмотрела, развязывать мои бинты не стала, слушать, кстати, тоже.

Идти Кир уже не мог, но пытался, хоть как-то помогать нам.

Перематерившись, мы его всё же до избушки доволокли и только там я смогла выдохнуть и понадеяться, что теперь всё наладится. На территории бабкиного леса сразу стало легче дышать, будто после долгих странствий вернулись в безопасный дом. Я уже знала где что стоит, без лишних расспросов сама нашла чашку, наполнила водой и выпила залпом до конца. Сушняк жуткий, будто вечность капли во рту не было.

— Всё будет хорошо? — сипло спросила я, отдышавшись. Марь Иванна уже кружила над Киром.

— Сама как думаешь? — она будто хотела меня отчитать.

— Думаю, что… да, — шепнула я, приближаясь к кровати, на которой устроили Климова. Садясь перед ней на колени. Касаясь свесившейся до пола руки Кира губами. — Вы же… Баб Яга…

- Кто? — хохотнула она, и всё. Стало окончательно легко дышать. Всё же наладилось. Всё закончилось. Вот вот всё станет совсем хорошо. — Так, неси воду, умница.

Я послушно пошла за водой, потом за тряпками, потом за травами.

Марь Иванна раздела Кира и вымыла его рану, очистила каждый сантиметр его кожи, обработала края раны, так что она стала видна вся во всей красе, чистая, без следов запекшейся крови. Потом она стала легкими движениями втирать в кожу густую пахнущую травами пасту. Она розовела, смешиваясь с кровью, но почти сразу застывала коркой, будто запечатывая новый шрам на совершенном теле моего Кира.

— Всё пройдёт, — вздохнула она. — Всё пройдёт… Веришь?

— Верю…

— Ну это главное. Чтобы ты в него верила. Ему это как воздух, уж поверь мне на слово.

Я поверила. Выпила предложенный мне и уже остывший чай. И отключилась.

Проснулась резко. Вырвалась из пустоты и непонимающе обвела комнатку.

Кир на постели, под одеялом… Я на скамье.

Тело занемело и я, скрипя зубами, кое-как встала.

Кир спал, его грудная клетка медленно поднималась и опускалась. Я стояла над ним, смотрела на него, а потом не удержалась и наклонилась, чтобы прижаться губами к его губам. Он не ответил, но я почувствовала его дыхание, горячее и родное, и сразу стало спокойнее. Будто без этого не было ясно, что он пережил эту ночь.

Чувствовала себя хуже, не придумаешь — такая слабость, что шатало меня сильно.

— А проснулась, — раздался до омерзения бодрый голос Марь Иванны.

— Да, спасибо — кивнула, почти упав на стул. Стол, был спасением. Уткнулась лицом и простонала:

— Я не думала, что это всё так…

— Души ваши быстро устают, да тела изнашиваются.

— И это только день-два, — согласилась я. — Не представляю, как на третий бы себя ощущала…

— Как растение… — хмыкнула Марь Иванна, судя по звуку в чашку воды из самовара набирая.