7000 километров по Африке

Ранний подъем, скорый завтрак и новый инцидент с иностранцами. Как вы помните, мы, вчетвером, отдежурили два дня подряд и, как само собой разумеющееся, мыли за всех не только общую посуду, но и миски, ложки, кружки за каждым из группы. Теперь же мы, естественно, также стали оставлять не мытой личную посуду, рассчитывая, что ее вымоют очередные дежурные. Но они подняли шум, требуя, чтобы русские сделали это сами. После длительной разборки Брендон объяснил: нам, что, оказывается, нас никто не просил мыть посуду за других, что они расценивают это как любезность с нашей стороны, за что сказали спасибо. Но, в свою очередь, мыть чужую посуду не хотят и не будут. Обозвав себя дураками за инициативу и сделав очередные выводы о дерьмовом менталитете западной «цивилизации», мы постарались побыстрее успокоиться в общении с животными, благо парк Южная Луангва предоставляет такую возможность всем желающим, на территории 9 050 кв. км.

Истинные гурманы природы приезжают сюда на несколько недель, берут джип-внедорожник, проводника с оружием и неторопливо изучают флору и фауну юго-восточной части Африки. Но у нас на все про все только одни сутки, поэтому, не теряя ни часа, заказываем и гейм-драйв и найт-драйв. В целом набирается двенадцать часов непосредственного общения с природой, хотя оно не прекращалось ни на минуту. Стадо слонов, пришедшее с вечера на водопой, облюбовало для ночлега наш лагерь. Полночи они жутко трубили в самые стены наших палаток, а напоследок «заминировали» все выходы из них огромными кучами навозопахнущего помета.

В шесть часов утра нам предоставили открытый джип «Тойота Ленд Круизер». Рейнджер, он же водитель, по имени Аллен — чернокожий тридцатилетний парень с широкой улыбкой успели атаковать Джона, да так, что мне пришлось заклеить ему пластырем небольшие рваные ранки на кисти левой руки, пока Паша палкой отодвигал от колонны муравьев упавшую фотокамеру пострадавшего.

Проехав еще немного, мы увидели в траве несколько пасущихся зебр. Они подпустили машину довольно близко, позволив как следует себя рассмотреть. Никогда прежде я не обращал внимания на то, что черные полосы идут по их шкурам в двух перпендикулярных направлениях. На передней части тела, от морды до середины туловища, эти полосы спускаются вертикально вниз, а вторая половина и ноги — окрашены горизонтальными линиями. Аллен сказал, что почти все они — беременные самки, о чем говорит осветленная окраска животов. Величиной зебры напоминают молодую лошадь, но, к сожалению, совершенно не поддаются одомашниванию.

Растительность заповедника, по мере нашего углубления, стала более разнообразной. То встречаются участки непролазной чащи из колючих вечнозеленых деревьев и кустарников, то лежат большие поля высокой травы, с одиноко торчащими деревьями. Аисты облюбовали для себя высокие, коряжистые, как дуб, цинковые деревья. Их толстые, совершенно лишенные листвы, черные, как после пожара, ветви настолько тверды, что не поддаются обработке. Дерево так долго растет, что становится практически каменным. Попадаются и уже знакомые нам сосисочные деревья. Висящие на них метровой длины зеленые «сосиски» не случайно напоминают баллоны с лимонадом. Ведь внутри них — пригодная для питья вода. В период засухи люди часто срезают эти баллоны с минералкой, вскрывают и пьют.

Паша возбужденно толкает меня в бок и указывает рукой на небольшую полянку. После того как он утопил свою фотокамеру, только у меня остался мощный телеобъектив, позволяющий снимать крупные планы животных. А на поляне, действительно, есть что заснять; здесь пасутся несколько антилоп-импала, одних из самых красивых копытных Африки. Как будто художник-импрессионист сделал три продольных мазка акварелью по их телу. Сверху провел темно-рыжую полосу, посередине — бежевую, а живот и хвостик сделал белоснежными. Две широкие черные ленты как лампасы спускаются от ягодиц антилопы по ногам, до самых копыт, делая ее еще более грациозной. И тут одна из них вышла на дорогу прямо перед нами, слегка присела на задние ноги и выпустила из себя шрапнель из десятков круглых катышков помета. Но что естественно — то не безобразно, и потому мы не обиделись на хулиганку.

Снова видим еще одно длинное и округлое болотце, сплошь заросшее ярко-зеленым ковром кувшинок. Оно — как зеленое блюдце, лежащее в желтой траве. На этом блюдечке торчат две головы гиппопотамов. Они лениво разевают огромные розовые пасти с белыми клыками и поочередно покусывают друг друга за морду. Лень, неверное, драться по-настоящему. А может, это любовь? Ведь любящие люди тоже часто покусывают друг-друга.