7000 километров по Африке

Закат солнца застал нас на берегу Луангвы. Синее, в легких белых облачках зимнее африканское небо отражалось на безмятежной глади ее воды, не тронутой ветерком. В воздухе висит только лягушачий звон, изредка нарушаемый резким криком какой-то птицы. Закат — он и в Африке закат. Хочется сесть на берегу реки и закинуть удочку… Вот только кто кого поймает?

На середине Луангвы во весь рост стоит большая цапля, едва касаясь лапками неподвижного зеркала ее воды и что-то на нем поклевывая. Что за странная отмель? А может, эта птица умеет, как Христос бродить по воде, «аки посуху»? Неожиданно в метре от нее выныривают уши и глаза гиппопотама. Следом над водой поднимается спина зверя, со стоящей на ней цаплей. Нисколько не волнуясь, она продолжает склевывать паразитов из кожи бегемота. Вечерний туалет явно доставляет ему удовольствие, и он издает звуки, то напоминающие хрюканье кабана, то тихое ржание лошади. К слову сказать, на спинах гиппо любят отдыхать и прятаться от врагов не только птицы. Даже молодняк крокодилов может спасаться на них от своих кровожадных родственников. Ну, а ему все нипочем, — быть толстячком и бодрячком…

Стало быстро темнеть, и помощник Аллена включил прожектор. В луче света быстро замелькали белые тельца ночных бабочек и мошек, напоминая снега далекой родины. Рука невольно тянется в карман, где лежит заветная фляжка, а в голову приходят слова из книги «Зеленые холмы Африки» мудрого Э. Хемингуэя: «…Потягивая виски — первую порцию за день, самую лучшую, какая только может быть, — глядя на проносящийся в темноте кустарник, чувствуя прохладу ночного ветерка и вбирая ноздрями чудесный запах Африки, я был совершенно счастлив». Мы пускаем флягу по кругу, желая счастья этой благословенной земле…

Вокруг нас — полная мгла, разрезаемая только двумя пучками света автомобильных фар да мечущимся в разные стороны лучом прожектора. Везде, куда бы он ни упал, горят огоньки глаз животных: они большие и маленькие, яркие и тусклые, зеленые и желтые. Днем и представить себе было невозможно, как много вокруг нас живых существ. Мы замечали только крупных животных, а это — только малая часть мира африканского буша. Картина потрясает своей красотой и философским смыслом: сверху на вас глядят мириады звезд безбрежного Космоса, а снизу — тысячи звездочек глаз братьев наших меньших. И мы в ответе и перед теми, и перед этими.

Прожектор выхватил из ночи стадо жирафов, насчитывающее около десяти голов. Наверное, они направлялись на поиски новой рощицы деревьев мохалы. Нежно-зеленые перистые листья этой «жирафьей акации» являются самым любимым их лакомством. Испугавшись света, они бросились через дорогу перед джипом кавалерийским галопом, ритмично вытягивая шеи в такт ногам. Туча пыли окутала нас, и только по топоту копыт можно было определить, что они исчезают все дальше и дальше.

В ночи все стихло: ни шороха, ни криков. Потенциальные жертвы попрятались и притаились, а ночные хищники замерли, в ожидании добычи. Как только на пути нам попадалось одиноко стоящее высокое дерево, водитель притормаживал, а его помощник обшаривал лучом прожектора все большие ветви. Ведь они являются излюбленной позицией для засады леопарда, и его прыжок мог бы быть нацелен и на нас, ведь у машины нет крыши. Этот самый коварный африканский хищник предпочитает охотиться по ночам, отсыпаясь днем на ветвях высоких деревьев. Мы видим, как большое стадо антилоп-куду кружит в середине поляны, пугливо озираясь на окрестные кусты. Также ведут себя зебры и другие копытные. Никто не спит по ночам в буше: одни хотят поесть, другие не желают стать их пищей.

В траве, близ дороги, фара прожектора часто освещает самых разнообразных небольших зверюшек, не видимых глазу днем. Они замирают в луче света на некоторое время, позволяя нам как следует разглядеть себя. Вот мы застали врасплох манула, зверька, размерами с большую кошку. У него черно- белая пятнистая шкурка и толстый, длинный, пушистый попе- речно-полосатый хвост. Но к семейству кошачих он не принадлежит, так как является разновидностью мангустов. А вот ищет что-то носом в траве мангуст другого вида; Карликовые мангусты (китафы) — маленькие мясоеды. Они живут группами в брошенных термитниках и дуплах деревьев, отыскивая себе по ночам насекомых. Этот зверек чуть поменьше первого, равномерной серой окраски, с круглыми ушами и длинным хвостом, широким у основания и совсем тоненьким у кончика. Он сверкнул на нас глазками и торопливо засеменил в траву, повиливая толстеньким задом. Большая серая крыса замерла от света неподалеку. Правда, хвост у нее, как у крысы, а морда и уши — как у зайца. Аллен говорит, что не знает, как ее зовут, ведь в Африке еще остаются десятки неизученных животных.