8 декабря 1980 года: День, когда погиб Джон Леннон

Как бы не собачились Маккартни с Ленноном, у них было одно горе на двоих. За восемь месяцев до встречи с Джоном Пол тоже потерял мать. Мэри, работавшая акушеркой, умерла от эмболии во время операции по удалению молочной железы. Хотя Пол, в отличие от друга, скрывал свою боль, но он тоже назвал ребенка в честь матери, и воспел в песне «Let It Be» «Маму Мэри», несущую утешение. В будущем и тот, и другой захочет, чтобы жена участвовала в жизни группы — признак того, что обоим для душевного спокойствия необходимо, чтобы любимая женщина была рядом.

Маккартни-старший всегда считал Джона «дурной компанией». И в самом деле, прилежный ученик Пол, связавшись с Ленноном, потерял интерес к учебе. Стоило отцу выйти за порог, он звал в гости друга, и они вместе писали песни. Это было удивительно, учитывая, что английские звезды того времени либо перепевали американские хиты, либо покупали мелодии у признанных композиторов. Поначалу Пол больше тяготел к музыкальным изыскам и красивым историям, а Джон стремился выплеснуть боль и гнев. Он пел с ярким ливерпульским акцентом, не пытаясь подражать американской манере исполнения.

Естественно, на ребят сильно повлияли чернокожие певцы, такие, как Литл Ричард и Сэм Кук, а так же неизменное почтение ко многим элементам черной культуры в США. И хотя в их песнях прослеживаются американские ритмы и мелодии, Маккартни с Ленноном быстро нашли собственный, уникальный стиль. Многие верят, что из толпы конкурентов «Битлз» выделяла сила и искренность, звучащие в голосе Джона. И хотя Пол с Джорджем, как музыканты, превосходили Джона, его летящая, но мягкая манера игры привносила в музыку страсть и затейливость.

Иногда Пол придумывал начало песни, а Джон доводил ее до ума. Бывало, текст, написанный одним из них, не требовал доработки. Оба верили, что станут звездами, а потому старались делать коммерческий продукт. Но если Полу нравились романтичные, обнадеживающие песни, то Джон придерживался мнения, будто певец должен выражать личные переживания.

Слова Джона: «Можно сказать, что Пол привносил легкость и оптимизм, а я выбирал печаль, диссонанс, налет блюза».

Однако по версии Пола было бы ошибкой считать его тихоней, приписав весь запас хард-рокового цинизма исключительно Леннону. О черном юморе Джона не написал только ленивый, но и Маккартни временами прохаживался на тему матери Леннона, жившей не пойми как, а так же любил шпынять Джона по мелочам. Линда Маккартни впоследствии признала, что дома муж бывал «неприятно резок».

К 1980 году горечь по поводу распада «Битлз» отступила на задний план, и Джон с Полом смогли честно признать таланты друг друга. Джон называл игру Пола на басу новаторской и недооцененной. «Во всем остальном он отъявленный эгоист, — сказал Леннон в интервью „Плейбою“. — Но по поводу собственной игры на басу он всегда скромничал». По его словам, как и Ринго, не получивший должного признания, Пол всегда был на уровне. «Как музыканты, как люди, вдохновенно издающие всякие звуки, они ничуть не хуже других».

В свою очередь Пол сравнивал Джона с Элвисом. «Я всегда преклонялся пред ним», — признался он.

С пластинкой «Double Fantasy» под мышкой Марк Дэвид Чепмен вышел из номера отеля. Потом он сравнит этот миг с проходом через громадный портал, когда прошлое навсегда остается позади.

«Я был как поезд без тормозов… — скажет он. — Ничто не могло меня остановить».

Болезненная фиксация на известном человеке приключилась с Чепменом не впервые. В интервью с Ларри Кингом он вспомнил случай, когда узнал, что Лесли Нильсен и Роберт Гуле придут на открытие художественной галереи. Он сразу бросился туда. Гуле с кем-то беседовал. Чепмен похлопал его по спине, и актер обернулся, недоумевая, почему этот парень лезет в его разговор.

Нарциссист Чепмен и думать не думал о правилах этикета. Он попросил Гуле сфотографироваться вместе, и тот уступил, даже сумел выдавить улыбку. Чепмен ощутил прилив собственной значимости. Но, как он вспоминает, на выходе из галереи его самооценка куда-то улетучилась.

Если честно, причина этого непонятна. Он был женат на прелестном создании, жена любила его, несмотря на все закидоны, депрессию и паранойю. Ревностный христианин, он не раз находил утешение у собратьев по вере, и любая из бесчисленных церквей Нью-Йорка приняла бы его в свои объятия. Прихожане наверняка избавили бы его от револьвера, который он купил полтора месяца назад за 169 долларов, и (в те дни к безопасности в аэропортах относились спустя рукава) уже четырежды протащил на борт самолета.