8 историй

Лето. Аномально холодное, как утверждают синоптики. Так с какого же перепугу именно сегодня такая жара?! Зной опаляет кожу, и царапает пересохшее горло, пот мелким бисером выступает над губой и по лбу. По раскаленному асфальту парковки катится белый одноразовый стаканчик. Удивительное дело – погода абсолютно безветренная. Вита пикает сигналкой своей новенькой машинки, вытирает платком лицо, и делает шаг по направлению к недавно построенному терминалу аэропорта. Душно невыносимо. Душно так, что утихомирившийся совсем недавно токсикоз, возвращается с новой силой. Нужно было все-таки послушаться мужа, и остаться дома. Под кондиционером. С графином терпкого лимонада со льдом и каким-нибудь незамысловатым романом. Всю другую литературу Вите читать категорически запретили, после того, как она расплакалась над «Каштанкой» Чехова. И дернул ведь черт перечитать сие незабвенное творение?! А главное, ничего не предвещало беды. Просто забеременев, Виту потянуло на воспоминания. Она достала с антресолей огромную коробку, в которой хранились всякие разные артефакты из Сашкиного детства, и принялась их перебирать. Среди кривобоких поделок, видавших виды игрушек, и роддомовских бирок, в коробке также оказалась первая хрестоматия сына. А в ней приснопоминаемый рассказ… Здорово она тогда напугала своего джигита. Он и так-то седой наполовину, а тут…

– Что, Вита, что?! Куда звонить, что болит, почему плачешь?! – Едва успев переступить порог квартиры.

– Ууууу… Каштанкааааа…

– Какая каштанка, рыжуля?! Это какая-то новая запеканка? Или что?! – суетился Бачо, подхватывая жену с пола, на котором она сидела в окружении кипы использованных бумажных салфеток. – Ты пыталась её приготовить, а она опять сгорела?! – Продолжал гадать.

– Нееет, это ик… собака такая. У Чееееховаааа. – Вита кивнула в сторону оставшейся на полу книги, и с благодарностью приняла стакан воды, который муж налил ей из стоящего на столе графина. Бачо проследил за её взглядом, снова посмотрел на заплаканную любимую. Уточнил на всякий случай:

– Ты плачешь из-за книжки, да? В ней что-то про собаку?

– Угу. Про Каштанкууу.

– Ты меня доведёшь, рыжая! С тобой ведь с ума сойти можно! – Экспрессивно взмахнул руками её любимый шеф, и тут же упал рядом с ней. Как подкошенный. На диван. – Ты точно себя хорошо чувствуешь? С малышом все в порядке?!

– Угу. Все хорошооооо.

– Ну, а теперь ты чего рыдаешь?!

– Ты такой забоооотлиивый!

– Твою ж мать! – Заключил муж. И видимо от переизбытка эмоций со всей силы впился ей в губы. Кстати, беременность повлияла не только на ее впечатлительность. Чувственность и либидо Виты тоже претерпели некоторые изменений, поэтому неугомонность мужа была ей только на руку. Она никогда не отказывалась от доброй порции горячего секса, который за почти четыре года совместной жизни ничуть не наскучил. Скорее, наоборот – всяческие предрассудки слетели как шелуха, а фантазии расправили крылья. Чего они только не перепробовали за это время! А потом вдруг как-то вместе пришли к выводу, что для себя нажились. Захотелось большего. Захотелось продолжения. Маленького Бачоевича захотелось. Осознанно, с умом, как только в таком возрасте и бывает. Ну, и за ними не заржавело. С первой попытки, считай, получилось. А чего ещё было ожидать от Витыного медведя?

В общем, хорошо у них складывалось. Даже очень. После встречи с любимым, у Виты вообще все пошло на лад. Сашка получил стипендию в Массачусетском технологическом. А её саму все-таки утвердили в состав жюри нового кулинарного шоу, рейтинги которого вот уже третий сезон били все мыслимые и немыслимые рекорды. Ну а центром всего – сильный властный мужчина, вокруг которого теперь вращалась вся Витына жизнь, и подрастающий в её теле маленький Вано. И только из-за Сашки душа оставалась не на месте. Далеко он все-таки забрался – скучала. Именно поэтому сорвалась в аэропорт, хотя Бачо и обещал встретить сына самостоятельно. И, наверняка, был уже где-то здесь, на подъезде. Но она не смогла сидеть дома! К Сашке захотелось немедленно, и не было никакого терпения ждать!

– Сёма, ну куда же ты, Ирод, бежишь?! Или не видишь всех этих оглашеных, что носются тут?! – Закричала рядом с Витой пожилая, ссохшаяся старушка. Вита невольно притормозила, и стала наблюдать за происходящим. В то время, как пожилая еврейка (здесь Вита не могла ошибиться), продолжала свой монолог, – Соня, ну наконец-то. Как-то долго вы с этими чемоданами!

– Мама, сейчас везде очереди! С багажом неразбериха. Все, как будто взбесились. – Вмешался в разговор немолодой мужчина, и подхватил на руки шустрого мальчишку, которого до этого вычитывала старушка. – Ну, ты чего бабу Розу расстраиваешь?

Вита прижала ладонь к губам. Она ведь знает этого мужчину! Это ведь его она тогда подвозила тогда… четыре года назад. Ну! Точно ведь он! Пока Вита изумленно разглядывала Бориса, события стремительно развивались: