8 полюсов Фредерика Паулсена. Путешествие в мир холода

22 января. Наконец приходит радостная новость. После многих дней неуверенного продвижения во льдах «Астролябия» смогла освободиться и достичь берега. «Дюмон-Дюрвиль», заставлявшая нас ожидать, теперь требует, чтобы мы приехали немедленно, чтобы не задерживать отправление судна. Через 36 часов ожидается новое понижение давления, в результате которого лед может дойти до побережья и снова запереть «Астролябию», на этот раз на всю зиму.

«Астролябия» освободилась из ледового плена. Наша экспедиция, ожидавшая на другом конце континента, должна без промедления отправиться в путь.

Остается… пересечь Антарктиду. Мы настойчиво просим у Марка де Кейсера, метеоролога базы, дать нам прогноз погоды. Буря, объявленная в горах Элсуорт, приближается к нашему лагерю. Нужно отправляться без промедления.

23 января. Трансантарктический маршрут позволяет прочувствовать необъятные размеры пустынного материка. Наш «Баслер» не способен пересечь его за один полет – придется делать одну, а то и несколько остановок. Возможны два пути: первый проходит через Южный полюс и франко-итальянскую станция «Конкордия», второй предусматривает только одну посадку на итальянской базе «Марио-Дзуккели». Разгорается небольшой спор: Франсуа Бернар предпочитает второй вариант, позволяющий ему фотографировать крупную колонию пингвинов и тюленей. А вот Жан-Габриэль Лейно, напротив, был бы рад навестить «Конкордию», строительство которой он снимал десять лет назад.

Мы покидаем «Юнион Гласьер». Прощайте, горы Элсуорта.

Однако решение в любом случае остается за пилотом. Оно таково: наш полет пройдет с посадками на Южном полюсе и на «Конкордии». Последняя – одно из самых труднодоступных мест континента, а также одно из самых холодных (минимальная наблюдавшаяся температура здесь –84,4 °C). На «Конкордии» у пилотов будет десятичасовой отдых, положенный по правилам.

Джим Хаффи, пилот, который сопровождал Фредерика Паулсена во многих его путешествиях[84], заканчивает посадку экипажа на борт. Он верен себе: четок, энергичен, приветлив. И это несмотря на то, что он только что узнал про исчезновение «Твин Оттера», пилотируемого Бобом Хисом, в Трансантарктических горах. Джим Хаффи слишком хорошо знает о рисках своей профессии, чтобы понимать, что надежда найти коллегу живым ничтожна, но он не подает виду. (Местоположение останков самолета будет определено через несколько дней. Оно расположено на высоте 3900 метров, и даже спустя год после трагедии никто не сумел до них добраться.

В 10 часов 30 минут самолет готов. Рюкзаки пятерых пассажиров и четырех членов экипажа погружены и зафиксированы в кабине. Погода лучше, чем ожидалось. Прямо перед посадкой на Южном полюсе сквозь мглу появляется перед нами обозначенная вехами взлетно-посадочная полоса, которой мы пользовались две недели назад. Под ледяным ветром экипаж заполняет баки, расположенные в крыльях. Двадцать минут тяжелой работы, и мы снова взлетаем. Пассажиры клюют носом, веки у нас отяжелели. Уже четыре часа полета, а мы все еще далеко от середины пути… Антарктида огромна.

Ветер был благоприятным, и нам хватило пяти часов, чтобы добраться до «Конкордии». Самолет остановился у подножия лестницы, ведущей на станцию. Прием итальянских и французских руководителей радушен, но фотографироваться рядом с самолетом мы не стали – в –38 °C воздух обжигает кожу даже без ветра.

В то время как экипаж отправляется на положенный отдых в обогреваемую палатку, руководители станции хотят показать нам результаты своих исследований. Глаза смыкаются, а наши хозяева предлагают завтрак. Который теперь час на самом деле? Мы покинули «Юнион Гласьер» в 10 часов 30 минут утра по чилийскому времени, добрались до Южного полюса, который живет по новозеландскому времени (шестнадцать часов разницы), прибыли на «Конкордию», на восемь часов опережающую Париж и Рим. В Антарктиде жизнь бурлит в течение одного полярного летнего «дня», длящегося три месяца. Время здесь – абстракция. Посему каждая станция выставляет свои часы в соответствии со страной-опекуном.

Но тяга Фредерика Паулсена к знаниям выдерживает и разницу во времени, и холод. Ступая по скрипящему под ногами снегу, мы отправляемся с визитом на станцию. Жан-Пьер Ривет и Элен Фараджи, сотрудники Национального центра научных исследований Франции, сопровождают нас до телескопа «Астеп», предназначенного для использования при экстремальных температурах. Они готовятся зимовать здесь: их работа – смотреть на звездное небо в течение полярной ночи, чтобы находить экзопланеты. Атмосфера над Антарктидой такая чистая, что ничтожные изменения светимости звезды – то есть свидетельство присутствия планеты на ее орбите – могут быть уловлены с большой точностью. Здесь многое почти как космосе – мы сейчас в том месте Земли, которое больше всего на него похоже.