80 лет форы

– А что с ней? Все остается в силе. Слегка поменяем цели посещения этой жаркой страны – да и все. Но, я полагаю, нам пора заканчивать и ехать в Кремль. Надо сообщить товарищу Сталину о том, что в Бразилии практически наверняка пришельцы из будущего.

– Я же и раньше говорил, что это совсем не исключено? – Ледников нахмурился. Берия, дружески улыбнувшись, сказал:

– Одно дело, Лаврентий Георгиевич, "не исключено", и совсем другое дело "практически наверняка", согласитесь.

– Вы правы, Лаврентий Павлович, вы правы.

26 апреля 1942 года.

Бразилия, Рио-де-Жанейро.

– Таким образом, господа министры, мы закончили с Аргентиной. Она теперь полностью и абсолютно наша, – президент Альверде похлопал по карте, словно подтверждая свои слова. – Я полагаю, народ ликует?

– Конечно, господин президент. Более того, народ жаждет новых побед, – отвечающий за внутренние дела и до переворота бывший лишь одним из замов прежнего министра Рамон Мария Альварес, отлично вписался в команду генерала.

– О, этого мы им предоставим более чем достаточно. Но пока мы не будем спешить. Нам надо сформировать еще пяток дивизий, перебросить часть войск обратно, интегрировать промышленный потенциал бывшей Аргентины в нашу экономику. И окончательно закончить ассимиляцию Уругвая. То есть дел хватает, – Альверде широко улыбнулся и полез в коробку за сигарой. Достав искомое, и потратив некоторое время на ее раскуривание, президент устроился в любимом кресле и добавил:

– И пока мы будем заниматься этим, несомненно, важным делом, господа генералы начнут разрабатывать план вторжения в следующую страну. И сейчас нам предстоит решить, что за государство это будет.

– Я предлагаю Боливию, – генерал Жозе Гаспар, соратник и друг Альверде еще со времен их совместной учебы и бывший к моменту попадания в прошлое полковником, подошел к висящей на стене карте.

– Позвольте, – попросил слова генерал Машкареньяш де Мораеш, в старом варианте истории командовавший Бразильским Экспедиционным корпусом в Италии. Подойдя к карте, он добавил:

– Боливия обладает богатыми запасами минеральных ресурсов. У нас их пока более чем достаточно, но запасы никогда не будут лишними. Кроме того, Боливия серьезно ослаблена войной в Чако, поэтому не должна стать хоть сколько-нибудь серьезной проблемой для наших войск.

– Пожалуй, я соглашусь с вами, господа генералы. Но вопрос удара по Чили тоже следует рассмотреть. Как и по Венесуэле. Особенно по Венесуэле – у них полно нефти, стратегически необходимого нам ресурса. Так что думайте, господа, думайте. А я буду придумывать объяснения для всего остального мира, зачем нам захватывать в придачу к Аргентине и Уругваю еще и эти страны. Все свободны.

26 апреля 1942 года.

Москва, Кремль.

В главном кабинете страны самого прогрессивного строя вот уже который час шло совещание. В основном говорили Шапошников, Василевский и Тимошенко, да еще Сталин иногда что-то спрашивал.

– Нанесем удар из Кошице на Врутки, а оттуда – на Ледице и разом заставим немцев отступить, – Шапошников, ожесточенно спорящий с Тимошенко по поводу направления главного удара в Венгрии, несильно стукнул кулаком по столу с картой.

– Да с чего им отступать, Борис Михайлович? Они же Восьмой и Первой армиями из-под Мишкольца и Первой Танковой из-под Истебно врежут нам по флангам – и я совсем не уверен, что наши части смогут отбить такой удар в достаточные сроки.

– Именно поэтому я и предлагаю дополнить план нанесением удара по Мишкольцу силами Второго Украинского фронта. А также начать наступление из-под Кракова в направление Истебно, – вступил в разговор Василевский. – Мы же уже рассматривали подобную возможность. Это не позволит Вермахту перебросить достаточное число соединений для фланговых ударов. И немцам ничего не останется, кроме как отступать – иначе мы окружим две их армии, – Василевский посмотрел на Сталина, словно приглашая его сделать свои выводы и решить затянувшийся спор.

Иосиф Виссарионович, задумчиво рассматривал карту, явно что-то решая для себя. Наконец, он произнес:

– Ми, товарищи, поступим слэдующим образом. Товарищ Тимошенко прэдпочитает дэйствовать здэсь очень осторожно и это хорошо. Но в случае успэха плана товарищей Василевского и Шапошникова ми достигаем очэнь большого успэха, фактически вышвыривая фашистов из Словакии. Поэтому мы совместим осторожность со смелостью. Сначала наши войска достигнут удобных для наступления позиций, а потом ми нанесем удар на Врутки. Я полагаю, такой вариант устроит нас всэх, правда?

Маршалы согласно закивали. Сталин, улыбнувшись, отправился к столу с пепельницей и принялся выбивать в нее трубку. Приостановившись в этом увлекательном занятии, он поднял голову и произнес:

– Вот и хорошо. Давайтэ рассмотрим возможные прэпятствия нашим войскам. А затэм посмотрим, что там с группой армий "Сэвэр"

28 апреля 1942 года.

Г. Дебрецен, Венгрия.

– Товарищ майор, не подскажете, где я могу найти майора Васильева? – обратился к небритому усталому человеку, сидящему на ступенях разрушенного здания, посыльный из штаба полка.

– Это я и есть, боец.