8том. Литературно-критические статьи, публицистика, речи, письма

Вам, гражданин Руане, принадлежат знаменательные слова: «С помощью жестокости, алчности и лихоимства ничего создать нельзя». В самом деле, если Франция владеет обширными землями в далеких краях, если каждому ясно, что политика колониальная составляет основу капиталистической политики, то мы вправе спросить у финансистов и правителей: «Не сошли ли вы с ума?» Как можете вы допускать истребление чернокожих туземцев, которых вам некем заменить и чьими трудами создается ваше богатство! Разве вы не видите, что с уничтожением коренного населения замирает торговля, пропадают даром сокровища земных недр? Не безрассудно ли на этих землях, сулящих вам столько блестящих возможностей, сеять смерть, нищету и горе, пожиная себе на беду лишь ненависть и возмущение?

Всякое преступление неизбежно таит в себе опасность. Вы не можете сказать африканским неграм:

«Исследователи Африки всегда будут расстреливать вас из ружей и заживо сжигать в ваших хижинах; кичливый христианский солдат всегда будет забавы ради резать на куски ваших жен; неунывающий моряк, прибывший из-за туманного моря, всегда будет вспарывать ударом ноги животы ваших малышей, единственно для того, чтобы поразмяться».

Вы не можете с полной уверенностью утверждать, что треть человечества обречена вечно терпеть унижения. Ведь нашелся народ, который заставил белых уважать желтых. Кто осмелится предсказать, что ни один из черных народов не заставит когда-нибудь белых и желтых проникнуться уважением к чернокожим?

Кто знает, до каких пределов дойдет развитие одной из великих человеческих рас? Негры, в отличие от краснокожих, не вымирают, входя в соприкосновение с европейцами. Сейчас они стоят на низшей ступени цивилизации; они еще не достигли высокого культурного уровня. Ну, а мы, давно ли мы сами стали цивилизованными?

Ведь и у белых людей был период пещер и свайных построек. Они были тогда дикими и ходили нагишом. Они сушили на солнце грубые глиняные сосуды. Их вожди устраивали празднества, сопровождавшиеся дикими плясками. В те времена не было иных ученых, кроме колдунов. Но впоследствии белые воздвигли Парфенон, создали геометрию и подчинили свою мысль законам гармонии. Какой пророк может предсказать двумстам миллионам африканских негров, что их потомки никогда не станут обитать в довольстве и могуществе на берегах озер и великих рек?

Может быть, вы помните, что рассказывал Пьер Кийяр о молодом китайце, который выступил на конгрессе в Люцерне? «Мы были мирным народом, — сказал он. — Что вы сделали с нами? Вы принуждаете нас защищаться. Вы принуждаете нас стать такими же дикарями, как вы сами».

Немцы, голландцы, бельгийцы, англичане, итальянцы, французы, европейцы, христиане! Неужели нам мало недавнего страшного урока, этого грозного предостережения? Неужели мы будем и впредь восстанавливать против себя народы Африки и Азии, возбуждать в них неугасимый гнев, неутолимую ненависть, неужели будем готовить себе в отдаленном, но неминуемом будущем грозные полчища врагов?

Пусть подымут свой голос трудящиеся всех народов, пролетарии всех стран, пусть дух демократии и социализма, веющий в старой Европе, внушит державам и правителям более человечную и более мудрую колониальную политику!

Речь на конференции учителей начальных школ [728]

22 февраля 1906 г.

Гражданки учительницы! Граждане учителя!

Делегаты местных учительских объединений и Совет синдикатов департамента Сены удостоили меня высокой чести председательствовать на этой конференции, и я сочту приятным долгом предоставить слово уважаемым гражданам Ренэ Рену, Фердинанду Бюиссону и Жану Жоресу, чьи славные и дорогие всем вам имена стоят в повестке дня. Но прежде следует объяснить вам цель этого собрания. Постараюсь сделать это в немногих словах и насколько возможно точнее, руководствуясь манифестом синдиката учителей, где столь ясно и четко изложены ваши требования.

Когда, к удивлению капиталистического общества, начало разрастаться могучее движение рабочей солидарности, которое теперь уже ничто не в силах остановить; когда дух гуманности, мягкий и неотразимый, как разум, властный, как любовь, побудил трудящихся организовать оборонительный союз — надежный оплот против всех ударов реакции, тогда государственные служащие и рабочие, те, кто строчит пером, и те, кто орудует киркой, единодушно устремились на этот спасительный путь; объединившись между собой и примкнув к пролетариям, они показали тем самым, что ищут в братской сплоченности гарантий своей независимости.

Взаимоотношения между центральной федерацией и федерациями региональными прекрасно выражены в статье одного умнейшего общественного деятеля, большого знатока законов, статье, достойной всяческого внимания.

Вот его слова, напечатанные в «Ревю сосьялист» в январе 1906 года.