9 1/2 недель

 – Брось, Поттер, тебя возьмут в любую британскую команду, – говорю я, не в силах скрыть легкую зависть. – Хотя бы потому, что ты Мальчик-Который-Никак-Не-Сдохнет. В квиддиче это тоже может пригодиться...

 – Угу, – кивает он и невесело смеется. – Знал бы ты, как меня это достало.

 – Надо уметь извлекать преимущества из чего угодно, – поучительно сообщаю я, – вне зависимости от того, нравится ли тебе...

 – Гарри! – откуда-то со стороны замка доносится дружный вопль. О, Мерлин... Грязнокровка и Крысли. Ну что б им явиться на день позже?!

 – Рон! Гермиона! – Поттер вскакивает на ноги и машет им, с идиотической улыбкой на физиономии. – Мы здесь!

 – Счастью моему нет предела, – кисло замечаю я и предусмотрительно пересаживаюсь так, чтобы Поттер оказался между мной и его приятелями. Палочки, кстати, у меня по-прежнему нет.

 – Гарри! Как же мы соскучились! – грязнокровка с визгом виснет у него на шее.

 Крысли смеется и хлопает его по плечу:

 – Здорово, друг! Ну, как прошло лето? Я слышал, Хорек получил наконец по заслугам... – он видит меня и умолкает, поперхнувшись.

 – О Господи! – восклицает Грейнджер и зажимает рот ладонью. У них такие лица, что я смеялся бы до колик, если бы пялились они не на меня.

 – Давайте сядем и поговорим, как взрослые люди, – на удивление спокойно предлагает Поттер, опускаясь на траву.

 – Гарри, это что, он? – выдавливает Крысли.

 – Я был бы тебе крайне благодарен, Уизли, если бы ты не говорил обо мне в третьем лице в моем присутствии, – ледяным тоном сообщаю я. – Возможно, тебя забыли поставить в известность, но это невежливо...

 Они оба хлопают глазами, разинув рты. У Поттера, судя по всему, не выдерживают нервы, потому что он начинает ржать, как идиот. Он так трясется от хохота, что роняет очки и начинает вслепую шарить по земле, пытаясь их найти. Через минуту я теряю терпение, подбираю их и сую ему в руку.

 – Да, Драко, ты умеешь произвести впечатление! – хихикает он, нацепляя их на нос. – Спасибо.

 – Благодарю за комплимент, Гарри, – добавляю я и с радостью вижу, как у его приятелей вытягиваются лица. – И всегда пожалуйста.

 – Что здесь происходит? – Крысли обретает голос. Странно, я никогда раньше не слышал, чтобы он так визжал. – Гарри?!

 Поттер перестает смеяться и серьезно смотрит на них снизу вверх.

 – Садитесь, ребята. Нам надо поговорить.

 Грейнджер, пожав губы, садится рядом. Уизли остается стоять, скрестив руки на груди. Поттер переводит взгляд с одного на другую и мямлит что-то невразумительное.

 – Что-что? – переспрашивает Грейнджер ледяным тоном. Не ожидал от нее, честное слово. Но могу спорить на десять галеонов, что знаю, какую именно фразу Поттер произнесет следующей.

 – Драко совсем не так плох, как вы думаете, – говорит он.

 Надо же, какой я умный! Надо было поспорить хотя бы на галеон – найти бы только, с кем.

 – Что?! – Крысли аж белеет от злости. – Это, случайно, не тот Драко, который сдал нас Макгонагалл еще на первом курсе? Не тот, который доставал тебя во время Тримудрого Турнира? Не тот, который весь пятый курс лизал задницу Амбридж?

 Фи, а вот это уже грубо. Это был всего-навсего политически необходимый оппортунизм.

 – Нет, это тот, которому я дала в челюсть на третьем курсе. И который решил, что увеличить мне зубы в отместку будет ужасно смешно, – сухо замечает Грейнджер. Гм, а у грязнокровки есть чувство юмора. Правда, несколько чересчур стоматологическое.

 Поттер пялится на них, некрасиво разинув рот. Если он в течение минуты не найдет подходящего ответа, я соглашусь служить Темному Лорду, право слово.

 – С другой стороны, он пока что не имел возможности отвернуться от меня в трудную минуту. И не закладывал меня Макгонагалл после того, как я ему доверился, – тихо произносит он наконец, поправляя чуть сползшие очки указательным пальцем.

 Его дружки оба краснеют. Браво, Поттер. Ты нашел ровно те две фразы, которых будет достаточно, чтобы поругаться с обоими твоими друзьями.

 – Зато, – продолжает он, – он не выдал Волдеморту профессора Снейпа.

 А это-то тут при чем?

 – Правда? – с некоторым интересом произносит Грейнджер. – А почему?

 – Потому что семья для слизеринца важнее всего, – отвечает Поттер со вздохом. – Я прав, Драко?

 – Более или менее, – киваю я. – Крысли?

 – Чего тебе, Хорек?

 – Если ты узнаешь, что этот твой брат... как его? ах, да, Персиваль... если ты узнаешь, что он стал Упивающимся, что ты сделаешь?

 – Да как ты смеешь, сволочь?!

 Гм, а может, и не надо было этого говорить. Хорошо, что между мной и этим рыжим психом есть Поттер. Так, на всякий случай.

 – Я гипотетически, Крысли, если тебе известно, что означает это слово. Ты на него донесешь?

 – Рон... – Грейнджер хватает его за рукав, но тот вдруг отчего-то успокаивается и наконец садится.

 – Нет.

 – Что «нет»? – недоуменно переспрашивает Грейнджер.

 – Не донесу, – мрачно говорит Уизли. – Ладно, Малфой, я понял. А дальше-то что?

 – А ничего, – я не собираюсь раскрываться перед этими тремя. – В данный момент я ни на чьей стороне.

 – Пытаешься переждать? – ехидно спрашивает Грейнджер.