90-е: Шоу должно продолжаться 2

— Так я же к ней и веду! — хохтнул Макс. — В общем, с этим обрывом она и связана. Короче, там если с одной стороны по нему лазать, то нормально все, падаешь в кучу мягкой рассыпчатой земли. А если с другой — то на твердую площадку, почти как на асфальт. А высота… Хрен знает, мне в детстве казалось, что гора прямо до небес. И полезла по ней как-то девчонка мелкая. Вредина жуткая, все время за нами увязывалась. В общем, мы полезли на обрыв, и она полезла тоже. А среди нас был один пацан, который эту девчонку больше всего ненавидел. И когда она забралась наверх, он ее толкнул. И она упала на ту самую твердую часть.

— Разбилась? — ахнул Бельфегор.

— Ах, если бы! — заржал Макс. — Мы испугались, помчались вниз, проверять, как там она. А эта мелкая крыса встала, отряхнулась и прошипела что-то типа: «Я хотела с вами дружить, а вы вот какие! Проклинаю вас, понятно?»

— Прямо так и сказала? — иронично хмыкнул Федя.

Мы забросили временно все свои дела и столпились вокруг Макса. Выгребать мусор надоело, так что воспользовались поводом для перерыва.

— Ага, — кивнул Макс. — Наверное, в сказке какой-то подсмотрела. А через несколько дней тот пацан, который ее столкнул, потерялся.

— В каком смысле потерялся? — спросил Бельфегор, подавшись вперед. — Заблудился?

— Да не, — помотал головой Макс. — В смысле пропал. Исчез. Не вернулся домой, и его так и не нашли. И как раз в это время приехал экскаватор и кучу эту нашу с обрывом разровнял. Достроили это хранилище. Снаружи остался только вот этот самый бункерный вход, через который мы сюда заходили. И уже зимой мы на нем горку устроили. И вот тогда-то все и началось.

Макс сделал «страшные глаза». Народ скучковался поближе.

— В общем, он стал там появляться! — зловещим шепотом проговорил Макс.

— Кто он? — спросил Бегемот. — Тот пацан?

— Ну да, — кивнул Макс. — Скатываешься с горки на санках, и он тут же. Встает, весь в снегу, как будто с тобой на одних санках ехал. И кричит, что, давай, мол, снова скатимся! Здорово же! Бежишь скатываться, и потом обязательно ломаешь себе что-нибудь. Я так руку сломал, честное слово…

— Да ну, ерунда какая-то… — набычился Федя.

— Можешь не верить, — хитро прищурился Макс. — Но у нас во дворе говорили, что этот пацан сам навернулся с этой горы. Его рабочие нашли, и им начальник приказал ничего не говорить. Потому что начнется расследование, и они не успеют стройку закончить. И тогда они труп пацана просто закопали. Как раз землю разравнивали. Взрослые тоже говорили, что видели тут его потом. И каждый раз, когда его видели, случалось что-то плохое.

— То есть, сейчас где-то над нами есть скелет пацана? — спросил Бельфегор, округлив глаза. — Круууто…

— А что с девчонкой той случилось? — спросил я.

— С какой девчонкой? — нахмурился Макс.

— Ну, с которой все началось, — усмехнулся я. — Которая проклятиями расшвыривалась.

— А… — просиял Макс. — Не знаю даже. Мы переехали, когда мне десять лет было. Наверное, как со всеми. Пошла в школу, здесь рядом восемьдесят третья, я в ней в началке учился.

— Вот не умеешь ты страшные истории рассказывать, — хохотнул я, присев рядом с Максом на ящик. — Мы сидим в затхлом подвале, у нас мигает свет, крысы шныряют периодически. А от твоей истории никто из нас даже не поежился.

— Так я как было рассказываю! — всплеснул руками Макс. — Так запомнил, это же со мной было.

— Да ладно, мог бы и приукрасить для драматичности момента, — заржал я.

— Ну вот ты сам и рассказывай, — насупился Макс.

— Давай я тогда про девочку, а то про пацана ты уже всю интригу раскрыл, — я подмигнул и оглядел нашу «рабочую бригаду». — В общем, когда пацана искали, у нее тоже спросили, куда он делся. А она и говорит…

— А вы чего сидите и ничего не делаете? — раздался от входа вздорный голос нашего колобка-работодателя. — Я тут метался, понимаете, чтобы поляну чин-чином накрыть, а они лясы точат!

— Да ладно тебе, Колямба, передохнуть сели просто, — примирительно заявил Макс. Но встал.

— Потом передохнете! — Весельчак У всплеснул короткими руками. — Даже на полчаса вас оставить нельзя…

Мы снова напялили на руки верхонки и принялись за выгребание из всех углов мусора, крысиных гнезд, прогнивших ящиков, банок из-под краски и прочего хлама.

— Блин, а идея для песни-то какая! — мечтательно протянул Кирилл, когда мы волокли к выходу нагруженные мусором носилки.

— Это ты о чем? — встрепенулся я.

— Ну, про эту злую девочку, — пояснил Кирилл. — Знаешь, как в тех детских стишках? Девочка Маша купаться пошла, в среду нырнула — в субботу всплыла… Только тут про мальчика, которого закопали должно быть…

— Хм, новая песня — это хорошо, — подмигнул я. — Напишешь?

— У меня с собой есть блокнот и ручка… — сказал Кирилл. — Только…

— Запиши по-быстрому, пока наш колобок не видит, — усмехнулся я. — Чтобы идею не потерять.