90-е. Шоу должно продолжаться 3 (СИ)

— Барышня, если я верно вас услышал, то вам давно хочется что-то свое, верно? — усмехнулся я. — Стильное-модное-молодежное?

— Я… — Ирина помолчала, бросив взгляд на Жана. — Да! Я считаю, что нам нужно развиваться и пробовать новое! Я пока не разговаривала на эту тему с главным редактором, потому что…

— Хочется явиться с чем-то готовым и блистательным? — подмигнул я. — Ну так вот же тебе Стас и Гена. И еще часов восемь времени на театральной сцене. И две камеры. Даже три, есть еще моя «дживисишка»…

— То есть, ты предлагаешь мне взять интервью? — проговорила она. Потом посмотрела на Гену. — А так можно? Или кто-то из вас должен вопросы задавать?

— Неа, — мотнул головой Гена и сунул руки в карманы. — Стас снимал так, что интервьюера в кадре было не видно вообще.

— А можно… — Ирина посмотрела на меня, потом на Жана. Потом сорвалась с места и помчалась на сцену. — Стас! Стас, можно с тобой поговорить?!

Ирина собрала всех, стоящих на сцене, в кучку и принялась что-то горячо рассказывать, иногда размахивая руками, как бы иллюстрируя что-то. Стас сначала слушал с недоверием, потом на лице появилась заинтересованность, а потом он сам уже включился в разговор, что-то предлагая. Похоже, эти двое друг друга нашли. Во всяком случае, теперь они там вместе взялись расставлять моих «ангелочков» по сцене и отдавать команды молчаливому мужику-осветителю. Пока Стас решительно не отогнал ее обратно на место.

Ирина снова села рядом со мной. Вид имела при этом гораздо более довольный и счастливый.

— Ну как, вы обо всем договорились? — уточнил я.

— Держу кулачки, — Ирина вцепилась руками в подлокотники кресла. — Если все получится, то это будет круто-круто-круто!

— Ну вот и славно, — сказал я. В этот момент приготовления, кажется, завершились. Все заняли исходные исходные позиции.

— Короче, повторяю в последний раз, — веско сказал Стас, выкатившись на середину сцены. — Я включаю мафон, играет ваша песня, вы делаете вид, что играете ее и поете. Я снимаю. Гена снимает тоже. Все понятно?

— Получается, что мы в первый раз в жизни будем петь под фанеру? — засмеялся Бельфегор.

— Получается, что так, — сказал Стас. — Так, хорош болтать! Значит, сначала пишем песню целиком в две камеры. Потом еще кусочки отдельные поснимаем. А потом вопросы и все прочее, что Ирина предложила. Все, поехали!

Заиграла запись песни про монаха, Астарот с величественным видом подошел к микрофону, луч света выхватил его из мрака…

— Вова, — прошептала мне на ухо Ирина. — Слушай, у меня появилась еще одна идея, мы можем ее обсудить?

Глава 6

— Да это бред вообще! — яростно возмущался Астарот. — Мы же как идиоты будем выглядеть, над нами весь город ржать будет!

— Ужас, ага… — пробухтел Бегемот. — Детский сад, штаны на лямках.

Я озвучил «ангелочкам» идею Ирины, когда мы собрались в своей берлоге, чтобы порепетировать и программу концерта в военном училище составить. Девушка хотела прямо ночью в театре драмы об этом поговорить с ними, но я предусмотрительно ее остановил. Мол, детка, давай не все сразу, а? Ребятам надо материал записать и на камеру поговорить всякие умные и идейные вещи. А для обсуждения новых идей есть и более подходящее время и место. Подозревал, что когда Астарот услышит ее предложение, его на британский флаг порвет от возмущения. И угадал.

Хотя на самом деле предложение было неплохое. Даже, я бы сказал, отличное предложение. Сняться в рекламном ролике.

— В общем, у нас есть очень влиятельный заказчик, который занимается косметикой, — рассказала мне ночью Ирина. — И он постоянно заказывает у нас рекламу. Обычно это просто текст под музыку. Но недавно он задумался, что можно ведь создать что-то более творческое… И даже первый видеоролик сняли по его сценарию. Ходили по улицам и опрашивали как будто случайных женщин. Спрашивали, где они покупают косметику. И те отвечали, что, конечно же, в «Белой лилии»! Но ведь можно снять и необычнее… Я видела, есть такая рок-группа, у которой грим такой черно-белый на лице. Твои ребята могут их сыграть. Вот представь, гримерка, перед зеркалами сидят музыканты, наводят марафет. К ним прорывается поклонница с букетом цветов. Слезы радости, все такое. Протягивает блокнот, типа для автографа и спрашивает. «На сцене так жарко, а у вас не течет косметика?!» А главный рокер отвечает таким хриплым голосом: «НЕТ!» А поклонница, такая: «Ой, а где же вы покупаете такую хорошую?!» И музыканты хором под тяжелый аккорд: «В „Белой Лилии!“„ И солист пишет на листе: 'За косметикой — только в 'Белую лилию“!»

Я поржал, как только это представил. И чуть было сразу не позвал Астарота, чтобы с ним поделиться. Но вовремя вспомнил, что в отличие от меня, ему на самом деле девятнадцать. А в таком возрасте с самоиронией далеко не у всех хорошо. Да что там, у Астарота с ней вообще беда! Болезненное самомнение, помноженное на нервную параноиньку, что его, такого талантливого, все хотят под стол задвинуть.