90-е: Шоу должно продолжаться 8 (СИ)

— Предлагаешь позвонить и убежать? — усмехнулся я. — Возьми себя в руки, дочь самурая!

— Дочь самурая… — Ева задумчиво похлопала ресницами и снова надела очки. — Это из какого-то стиха?

— Почти, — отмахнулся я и нажал на пумпочку звонка. Не объяснять же, что это из песни, только она еще не написана.

За дверью раздался бодрый топот, щелкнул замок, на пороге стояла Лариска. Внезапно в длинном платье и с высокой «учительской» прической. И даже на каблуках. Платье, кажется, было маминым. Но это не точно, может просто я его раньше не видел.

— Ева! — радостно воскликнула Лариска и кинулась обниматься к моей девушке. — Блин, я так по вам соскучилась… Но меня никуда не пускают. Сказали, пока не исправлю все двойки и тройки, никаких мне гуляний и вечеринок. Только Борьку ко мне пускают.

Лариска тараторила, мы раздевались. В гостиной звучали громкие разговоры. Было слышно моего отца, Грохотова. Еще пару знакомых голосов.

— Здравствуй, Володя, — вышла мама. Быстро обняла меня, но смотрела на Еву. Цепкий внимательный взгляд обежал мою девушку с ног до головы, потом мама снова повернулась ко мне. — Там тебе несколько конвертов пришло, я к себе в стол пока что положила, напомни мне потом, чтобы я отдала.

— Конвертов в смысле писем? — уточнил я.

— Ну да, — кивнула мама. — Одно из Ленинграда, одно из Москвы, одно из Новокиневска. Я штам посмотрела, двадцатое почтовое — это где-то в индустриальном районе… Ой, да это все глупости такие! Ева. Вы же Ева, верно?

— Да, — улыбнулась Ева, щеки ее порозовели. — И можно на ты.

— Очень приятно познакомиться, — сказала мама. — Я Валентина Семеновна. Можно Валя, можно тетя Валя, я не обижусь.

— Хорошо, Валентина Семеновна, — тихо повторила Ева.

— Не смущайся, — мама засмеялась и ободряюще потрепала Еву по плечу. — Если кто из мужиков будет до тебя докапываться, зови меня, я ему в лоб дам!

Мама наклонилась к моему уху и прошептала:

— Очень красивая у тебя девушка!

И упорхнула в сторону шумного застолья.

— А что это ты так вырядилась? — спросил я у сеструхи.

— Тебе нравится? — она покрутилась. Нравится ли мне? Скорее, нет. В таком образе Лариска была гораздо больше похожа на маму, только в каком-то очень фиговом смысле. Мама наша была дамой элегантной, одевалась со вкусом, прическа и макияж всегда в порядке. И на ней, возможно, это платье и косой валик из волос на затылке смотрелся бы гармонично. Хотя я ее в таких платьях никогда не видел, она предпочитала костюмы. Брючные или с юбкой. А это платье у меня вызывало ассоциации с роликами на ютубе про всяких там шальных императриц на свадьбах в кафешках. Вот только Лариске еще шестнадцать, на шальную императрицу она никак не тянет.

— Неа, — мотнул головой я. — Не нравится. На училку похожа.

— Фу! — Лариска гордо вздернула подбородок. — Ева, пойдем ко мне, ну их всех вообще! Ничего они не понимают, правда? Я с этой прической знаешь, сколько возилась? Там одних только шпилек штук пятьдесят!

Я хотел было открыть рот и сказать, что отлично осведомлен, что такое уход за волосами получше, чем она. У сеструхи волосы до плеч, а у меня до задницы, считай. Но вместо этого засмеялся, обнял Лариску и по братски похлопал по спине. Кажется, необходимость спорить с сеструхой вшита в Вову-Велиала где-то на генетическом уровне.

— … и, ты представляешь, купить пустые бутыльки оказалось дороже, чем с этим самым средством внутри! — услышал я голос Грохотва, когда мы еще не успели войти в гостиную. — Ну вот ты подумай, а? Просто пустые пластиковые бутылочки купить — это одна цена, а если с жижей этой для мытья посуды — то вдвое меньше!

— Это почему еще так? — спросил кто-то из наших друзей семьи.

— А вот шут его знает! — Грохотов всплеснул руками. — Пришлось покупать несколько ящиков этой самой «Золушки», переливать ее в трехлитровые банки, мыть бутылочки, а потом заливать туда наш «Локон».

— Привет! — я широко улыбнулся и помахал всем рукой. — Знакомьтесь, это Ева. Можно мы тоже куда-нибудь сядем?

Гости зашевелились, освобождая нам с Евой место на диване. Мама быстро поставила туда пару тарелок и стаканов.

— А в банки-то зачем? — спросил один из гостей.

— Так не выливать же! — всплеснул руками Грохотов. — За средство же деньги уплачены! Можно им посуду мыть.

— Ой, мылом в тысячу раз удобнее, — отмахнулась мама.

— Валя, да ты просто не привыкла еще! — радостно заявил Грохотов.

— А можно пояснить для опоздавших, что вы тут такое интересное обсуждаете? — спросил я, потянувшись за винегретом. Единственным на столе салатом без майонеза.