90-е: Шоу должно продолжаться 8 (СИ)

— Жаль тебя разочаровывать, но нет, — развел руками я. — Никакого завалящего детектива.

«А точно?» — мелькнула в голове непрошеная мысль.

— Повезло, значит, — бледно улыбнулся Иван. — А что я на этот счёт думаю… Ну, там, про потоки, континуумы и прочее…

Иван ещё какое-то время молчал, кусая авторучку, которая в какой-то момент оказалась у него в руках. Он выглядел как человек, прикидывающий, можно мне доверять или нет. Длилось это с минуту или даже больше. Потом он повернулся ко мне.

— Знаешь, забей, — серьезно сказал он. — Зря только время потратишь, да и сбрендить недолго. Лично я не нашел никаких ответов, только вопросов стало ещё больше.

— Ладно, я это все несерьёзно спрашивал, — я снова взялся за ручку двери. — Скорее просто в рамках трёпа, а не для того, чтобы правду узнать.

— Ну если в рамках трёпа, — Иван улыбнулся. Очень так. натянуто. — Думаю, что это все матрица. Виртуальная реальность, у которой может быть бесконечное множество вариантов, линий времени и прочих континуумов. Просто так устроен этот мир, и никто за всем этим, конечно же, не стоит.

— Ага, понял, — кивнул я. — Ладно, я помчал. Спасибо ещё раз за помощь с афишами.

— Да не за что, обращайся, — сказал Иван.

Озадаченно сказал. Будто рассчитывал на совсем другую реакцию.

Я вышел из волги Ивана и потопал по Ленинскому в сторону речного вокзала, где мне предстояло встретиться со Светой и отдать ещё некоторую сумму денег.

«Интересное дело, — думал я, шагая по теперь уже почти полностью освободившемуся от снега асфальтовому тротуару. Трещины перешагивал. — А Ивану ведь хотелось получить совсем другую реакцию…»

В очередной раз отметил, что не хочу с ним сближаться, хотя это, вроде бы, логично. Он же единственный, с кем я в принципе могу обсуждать тему перемещения во времени, не рискуя заехать в дурку. Но — мне не хотелось. Иван персонаж интересный, конечно, но я не люблю таких. Он интриган и заштуканец, как все журналисты. Вот, например, сейчас ему хотелось, чтобы я завяз в этой теме, взялся активно копать. Может быть, чтобы насел на него активнее, принялся выпытывать, что там были за вопросы, которые у него появились.

Иван стопудово хотел об этом поговорить.

Но для чего-то вместо того, чтобы сказать прямым текстом, начал манипулировать.

А я человек простой.

И на главный вопрос, который у меня мог возникнуть насчёт этого самого перемещения во времени, он уже ответил.

Это надолго.

Внезапно закончиться может, всё-таки девяностые вокруг, шальная пуля, да и кирпич обычный может на голову упасть.

Главное в другом. Все это не просто краткая экскурсия, и через денёк я проснусь в своем времени.

Нифига подобного не случиться.

И жизнь Вовы-Велиала теперь моя. Так что отсюда и пляшем. Все остальное — ненужная лирика.

— Вот такие дела у нас, — закончил я и оглядел серьезные лица «ангелочков».

— Подожди-подожди, я запутался, — Бельфегор потряс головой. — Значит, у нас концерт на «муке» и интервью в прямом эфире у Дмитрия Первухина…

— В обратной последовательности, но да, — кивнул я.

— А почему мы только сейчас об этом узнаем? — хмуро пробурчал Астарот и бросил взгляд на Кристину.

— Она была не в курсе, не смотри на нее так, — я подмигнул Кристине. — Эй, что с лицами? Вы что, не рады?

— Ты согласился, и с нами даже не обсудил ничего! — возмутился Бегемот.

— И вы бы отказались? — я пристально смотрел в глаза Астарота. Тот насупленно хмурил брови.

— Так, короче, — я хлопнул ладонью по столу, на котором и сидел. — Я себе как-то иначе представлял вашу реакцию, когда думал сообщить эту новость.

Я тоже изобразил на лице разочарование и обиду. Понятно, что ничего подобного я не испытывал. С возрастом и опытом понимаешь, как это круто, когда появляется человек, который делает свою работу вовремя и на совесть. И принимает выгодные решения, не заморачивая тебя и не тратя твое время. Но мои «ангелочки» от этого бизнес-дзена были далеко, а мне нужно быть с ними на одной волне.

Пока нужно, во всяком случае.

Да ладно, будем честны. Мне и самому так больше нравится, чем если бы я тупо командовал, а они тупо подчинялись бы. Все-так лучше, когда тебя слушаются, потому что доверяют. А доверие — это такая штука, которую нужно заслужить.

Той самой «одной волной».

— Вообще-то все случайно получилось, — с ноткой обиды начал рассказывать я. — Этот Первухин учился в кульке, и там…

Я честно рассказал всю историю, ни в каком месте не привирая. Про сомнения Наташи, про то, как нас Ирина утащила на «муку» и бросила, про разговор с Иваном. В общем, все. Хорошо иметь кристально-чистые мотивы, подловить не на чем. Но гастроли с «Цеппелинами» я пока придержал. Чуть позже, не все сразу.

— Я решил ничего вам не говорить, пока все стопроцентно не устаканится, — сказал я. — Помню, как вам хотелось концерт на «муке», было бы как-то глупо вас обнадежить, а потом бы все сорвалось…

— Ребзя, да вы чего, с ума сошли? — воскликнул Бельфегор. И мне даже на секунду не по себе стало. Именно с таким выражением лица и интонациями Бельфегор возмущался, когда протестовал против расчленения моего трупа. В моем воображении.