90 миль до рая

Элиан с испугом оглянулся, затем в надежде поднял глазки на отца. Хуан Мигель одобрительно кивнул, и его счастливый сын на всех парах помчался к старшим ребятам, которые тут же рассыпались по полю и деловито приступили к жеребьевке. На этот раз на команды ребят делил Лоренсито. Он больше не позволит задире Энрике здесь командовать. Но куда же девать малыша Элиана? Ну, конечно же, в свою команду, он лично будет защищать сына Хуана Мигеля, если парни Энрике посмеют его толкнуть…

Довольный результатом матча и вкусным ужином, что приготовил папа, Элиан зазевал под вечер. Хуан Мигель взял его на руки и перенес на кровать. Он бережно положил сына на бок и прилег рядом, любуясь засыпающим малышом.

– Спи, мой любимый, я сказал ангелу, чтобы он поцеловал тебя вместо меня, но ангел вернулся и сказал: «Ангелы не целуют ангелов»… Поэтому поцеловать тебя придется мне самому.

Он чмокнул сына в щечку и, глядя на часы, сообщил:

– Два часа. Скоро приедет мама.

Но Элиан уже ничего не слышал. Он сладко спал, утопая в радужных картинках приятных сновидений.

* * *

Элисабет застала бывшего мужа и сына в обнимку спящими. Она приехала под утро – ненасытный Ласаро сделал внезапную рокировку, не считаясь с ее планами. Надо сказать, что Элис не очень-то сопротивлялась, когда любовник повез ее вместо Карденаса в модное злачное местечко ночного Варадеро – устроенную в реальной пещере дискотеку «Ла Куэва дель Пирата».

…Иностранцы и иностранки, снующие туда-сюда в жадных поисках легендарной кубинской любви, легко находили заинтересованных мучачас и мучачос, готовых окунуть приезжих в непривычный для западного обывателя мир искреннего и беззаботного радушия, сдобренного непревзойденным и хорошо отрепетированным сексом.

Потомки испанских конкистадоров и руандийских рабов выводили из душевного стопора обойденных мужской лаской нимфеток из Европы, а мулатки и метиски осыпали поцелуями поверженных эмансипацией канадских неудачников и убежавших от феминисток в кубинский заповедник немецких простофиль.

Все, кроме отдыхающих россиян, легко могли оценить кардинальность, разнящую цивилизации. Русским уловить разницу мешало неуемное количество выпитого дайкири, мохито и «Куба либре». Пьяный угар, местами доводящий до невменяемости, не позволял полностью сконцентрироваться на происходящем на глазах чуде и насладиться свершившейся мечтой. Кубинки прыгали на российских парнях словно плескающиеся у берега в ожидании детских восторгов дельфины. Реакция россиян в лучшем случае напоминала поведение недоверчивых игуан, в худшем – крокодилью неподвижность.

Но самое необъяснимое – это плата за наслаждение. Она действительно казалась невероятно мизерной в сравнении с эквивалентом расходов на аналогичные услуги в любой из стран старушки Европы, не говоря уже о свихнувшейся от бесперебойного потока нефтедолларов Москве с ее закамуфлированными под стрип-клубы публичными домами. Самая главная странность кубинской проституции заключалась в необязательности этой платы, в том смысле, если по любви. Добровольцев, алчущих романтики, хватало как со стороны туристов, так и среди местных. Жажда общения доминировала здесь над постыдным чувством наживы. Причина проста. Кубинцы – это не только нация. Кубинец – это имя гордости и независимости.

Они смогли стать свободными от Империи не только де-факто и де-юре, многим удалось добиться независимости в собственных головах. Этой многочисленной когорте правители-аскеты за долгие годы государственного суверенитета привили пренебрежение к Его Величеству Доллару, что, впрочем, не отвращало людей от случайных заработков и помогало любое безденежье считать временным. Постоянными на Кубе могут быть только температура воды и воздуха – от 21 до 27 градусов по Цельсию круглый год. Алчность плавится именно при такой погоде.

И Фидель. Он тоже постоянный, интервал его изменений незначителен. Он не даст народу сгинуть от экономической блокады. Гениальный старожил Фидель выглядел в глазах масс этаким корифеем. Он подобен знаменитым на весь мир кубинским медикам, разработавшим эффективное лекарство от СПИДа. Только кубинским эскулапам удалось сделать невозможное и изобрести препарат, поддерживающий иммунную систему вич-инфицированных. Только Фидель был способен на сотворение чуда – невиданного эликсира жизнестойкости окруженного врагами малочисленного народа. Формула эликсира держалась в строжайшей тайне. Но со временем тайное стало явным. Фидель ничего не придумывал, он, называя себя атеистом, воплотил в жизнь христианский постулат – не бойтесь размножаться, Господь не оставит без пропитания возлюбленных детей своих…