99 книжных вивисекций. Рецензии с перцем и кровью

Прочтение статьи приблизило к пониманию творчества Гоголя и вообще художественного творчества. Взаимоотношения между авторским текстом, автором и окружающей реальностью. Что, где, как и на каком месте. Наконец-то дошло, что сюжет практически не имеет значения, что драматическая или мелодраматическая смена событий и положений это наполнение "примитивной новеллы" или "авантюрного романа", а не художественного произведения. Автор отказывает сюжету в организующей роли, центр тяжести переносится на приемы сказа, манеру сказа. А именно в "Шинели" сказ комический, который бывает двух видов: 1) повествующий; 2) воспроизводящий. Первый это шутки и смысловые каламбуры, второй – словесная мимика и жесты, комическая словесная артикуляция, звуковые каламбуры, прихотливые синтаксические расположения и проч., именно это включает в себя фирменный (пошло сказано) стиль Гоголя. Сюжет у Гоголя всегда бедный, да собственно, нет никакого сюжета, лишь статичные картины, в пределах которых, на основе которых вырастают комические приемы. Язык ради языка, а не привычка красочно описывать виденное. Автор это его стиль и ничего больше.

Оказывается, Гоголь прекрасно декламировал собственные вещи. Его текст это положенное на слова искусство декламации, ословненная (по аналогии со словом "оцифрованный") актерская речь. Иногда даже прямой смысл использованного в тексте слова не имеет такого значения как его звучание, что создает гармонический эффект.

Далее автор подробно рассматривает основные приемы сказа, каламбуров и приемы их сцепления в Гоголевском тексте.

А какие фамилии персонажей у Гоголя – Пупопуз, Крутотрыщенко, Довгочхун. А имена – Варахасий, Дула, тот же Акакий Акакиевич. А в наших романах? Семенов Николай Степанович, Кутепов Олег Дмитриевич, Иванов Петр Васильевич – тоска зеленая, ноль фантазии и смысловой нагрузки, не говоря о звучании.

И здесь существует принципиальный нюанс, который привел к путанице и неправильному пониманию повести. Нужно четко различать комический сказ с Гоголевскими приемами языковой игры и патетическую декламацию, составляющую второй, гораздо менее значимый смысловой слой. А его критики выпихнули на первое место и назвали главной идеей повести. Никакой Башмачкин не бедняжка, которого ограбили и который умер от тоски по утерянной вожделенной шинели. В повести нет никакого авторского отношения к герою, нет морализаторства, нет патетического гуманизма. Это всего лишь замкнутый мир, сконструированный автором по законам гротеска, весьма далекий от окружающей реальности. Преувеличенные мелочи, парадоксы, смешение всего и вся – вот настоящая "реальность" повести.

99. Николай Гоголь Лекции, 1944 Владимир Набоков

Высказывание против пошлости в литературе, в поддержку иррационального контента в творчестве Гоголя в пику общепринятой интерпретации его творчества как обличителя пороков общества (российского) и юмориста-фольклориста.

Истинным Гоголем Набоков называет "Ревизор", "Мертвые души", "Шинель", "Нос". Остальные произведения лишь пристрелка к истинности, хотя во всех гоголевских вещах гоголевский дух безусловно всегда присутствует.

Мнение Набокова о художественности в литературе кардинально расходится с общепринятыми стандартами типа единой, универсальной структуры романа (наличие увлекательной истории, завязка, кульминация и проч.). Это пошло, вот его мнение, и рассчитано на обывателя со вкусами, сформированными массовым общественным мнением и общепринятыми в обществе взглядами. Художественная литература это взгляд, прорыв в иной, иррациональный, полностью выдуманный мир, созданный талантом художника слова. И тем не менее, если даже этот мир полностью выдуман, он намного реальнее, истиннее, прадивее, чем литература факта, описывающая окружающий мир кондово, поверхностно, что вижу, то и говорю, подпуская толику морали и обязательный хэппи энд, чтобы не травмировать чувства бедняги-читателя, которого нужно обязательно утешать и поддерживать в его преодолении тягот жизни.