99 мир

Войн только в последнюю четверть века было больше десятка. И почти все воевали друг с другом. Заключались и рушились альянсы, союзники предательски били в спину, вчерашние враги становились союзниками, брались заложники, и предметом торга становились границы, деревеньки и немногочисленные плодородные земли.

Объединялись бароны только перед лицом общей опасности.

Так было, когда император Джахамад Первый, прозванный в народе Безумным, возжелал получать втрое больше налогов, чем бароны могли себе позволить выплатить, а потом отправил на Север огромную армию. К счастью, почти половина войска была родом из этих мест. Едва добравшись до театра военных действий, солдаты массово дезертировали в противоположный лагерь. Мятежные баронства грозили отделиться, а потому Джамахаду пришлось договариваться и вместо тройных налогов неохотно согласиться на десятилетие полного освобождения северных баронств от оных.

Так было, когда орды мутантов набрали силу и мощь, объединились в Проклятую рать и, опустошая земли, пошли на Столицу. Тогда только общими усилиями удалось разгромить дикарей и отбить захваченные земли.

Так было и относительно недавно, когда отец нынешнего императора помог Северу разгромить новую Проклятую рать, не такую кровожадную, как первая, но этим даже страшнее: современные мутанты организовались в подобие общества и даже основали собственную столицу Пустошей — так называемое Убежище, выросшее из небольшого поселения в разветвленных пещерах.

В той войне Рейес, ныне посол северных баронов в столице, был одним из полководцев объединенных сил Севера. Встретившись с армией императора Киранона Первого, отца Маджуро Четвертого, они совместными усилиями загнали мутантов обратно в Пустоши. После памятной войны с Джахамадом Безумным уроки истории всегда предотвращали мысли северных баронов об отделении. Мутанты плодились намного быстрее, чем граждане Империи, и Северу всегда требовалась помощь императора.

Югу было проще. Пираты с островов, совершавшие набеги и грабящие купеческие судна, большой угрозы не представляли, а узкий перешеек между Югом и центральной частью Съяра давал прекрасную возможность малыми силами отбить атаку любой сухопутной армии. На море же Юг царствовал безраздельно.

Но без Империи эта часть страны угаснет. Фермерство, сельское хозяйство, рыболовство — вот чем жил Юг. Даже древесина и корабельные леса поставлялись из центра, не говоря уже о металлах и готовой продукции. Империя не могла без Юга, а Юг без нее. Это всех устраивало, и, в отличие от северных, южные бароны попыток отделиться никогда не предпринимали.

Сейчас же сложилась ситуация, при которой именно Юг, возглавляемый Рецинием, стал главной угрозой целостности Империи, а все надежды на успешное противостояние Маджуро возлагал на Север. И приглашенный на переговоры во дворец посол Севера Рейес был с этим согласен:

— Север поддержит императора, — сказал он. — Я в этом не сомневаюсь, ваше величество.

— Спасибо, Рейес, — ответил Маджуро. — Когда северные бароны смогут собрать войска и прислать их в столицу?

— Здесь есть небольшая сложность, — признался Рейес. — Они давно пришли к соглашению, что внутрисемейные дела императора не требуют нашего вмешательства. Еще три месяца назад Гудмунд…

— Барон Гудмунд Гудмундсон — Голос Севера, — шепотом подсказал Ленц императору.

— …Гудмунд убедил всех, что претензии Рециния на престол не являются угрозой стране, — продолжал Рейес. — Он сказал, что кто бы ни являлся императором, нас это не касается. Север платил и платит налоги императору вне зависимости от того, кто им является.

Генерал Хастиг пожевал губами и откашлялся, привлекая внимание.

— Скажите, Рейес, как соотносится это с вашими словами о том, что Север нам поможет? — спросил он прямо, как обычно и поступают военные, далекие от политесов.

— Позвольте мне закончить, генерал, — ответил Рейес. — Итак, три месяца назад Север избрал позицию невмешательства. Однако! — посол поднял указательный палец. — Все это время я посылал доклады о положении дел в столице, и это вызвало интерес Гудмунда. Согласитесь, то, что происходит в городе, а именно решения и поступки его величества, крайне любопытно. Эти позитивные сдвиги в управлении страной я отражал во всех докладах.

Рейес замолчал, чтобы освежить горло туафским терпким вином. На лицах всех присутствующих — от самого императора и Гердинии до военных советников Гектора и Хастига — отражалось нетерпение. По сути, решалась судьба Маджуро, его приближенных и всей страны. От того, поддержат императора северные бароны или нет, зависело все.

— Гудмунд собрал всех. До этого каждый из девяти баронов так впечатлился происходящим здесь, что отправил в столицу своих людей, чтобы убедиться в правдивости моих рассказов — и это еще до них не дошли вести о вчерашней впечатляющей победе императора над главой преступного мира Игнатом!

— Господин посол, пожалуйста, не тяните! — взмолился Ленц. — Что решили бароны?