99 мир

Ширина водоема составляла всего три метра. Ни обойти, ни объехать его было нельзя из-за скал. Осторожно исследовав каплю жидкости с доспеха пострадавшего, Лука понял, куда те влипли. Проход между скалами был перекрыт неотличимым от поверхности земли идеально прямоугольным резервуаром, правда, заполненным не водой, а раствором кислоты.

В нем водились мелкие змееподобные твари с крайне ядовитыми зубами. Именно они погрызли стражников.

Тарсон обмолвился, что если вернуться к морю, можно последовать по другому пути, но в то же время до ближайшего баронского замка оставалось всего три часа.

— Раненых уложить в кареты и в сопровождении шести стражников отправить на корабль. Остальные пересядут на коней. Перепрыгнем яму с кислотой и после заката будем у стен замка.

После недолгих споров так и сделали. Девушек переправили на своих лошадях Тарсон и Кейн, усадив их за спину. «Хорошо, хоть похудел», — успел подумать Лука, увидев под прыгнувшей лошадью смертельную кислотную лужу.

Добрались до замка барона Расмуса после заката, уже во мраке. Их встретил эскорт, а на всем пути вдоль дорог стояли люди с факелами и криками тепло приветствовали императора.

О его приезде барон был уведомлен еще накануне, а потому подготовился: Маджуро принимали с праздничными огнями, гирляндами, пронзительными мелодиями северных песен и столами, ломящимися от яств.

К обеду следующего дня ожидался приезд других баронов, а до того времени можно было немного расслабиться после долгой дороги. Отдав должное радушию барона, пообщавшись с ним и его семейством, Маджуро сослался на усталость и отправился почивать в выделенные владельцем замка покои.

Уже за полночь он услышал тихий стук в дверь. Это была Гердиния.

В этот раз сдерживать себя они не стали и отдались страсти с таким пылом, какой присущ только по-настоящему влюбленным в самый первый раз.

Глава 45. Северное гостеприимство

Звенящая пустота в мыслях и полное опустошение тела, вот что чувствовал Лука, стараясь уснуть. Где-то на границе сознания осталась непрочитанной строчка оповещения: метаморфизм отметил почти две тысячи сожженных единиц энергии за неполную ночь, будто Лука пробежал двадцать километров.

Способность оперативно нейтрализовала биохимический эффект, который человек именует усталостью, дав возможность кипеть энергией всю ночь. Овладевая Гердинией, император вел себя столь неутомимо, что страстные крики любовницы наверняка услышали во всем замке.

Заведенный тем, как ему отдается всегда и для всех неприступная и холодная Гердиния, Маджуро свершил невозможное, обновив как личный рекорд, так и ее. Пальцев двух рук не хватит, чтобы сосчитать, сколько раз они достигали вершины — идеальная, без единого изъяна, Гердиния не могла насытиться, а Луку это возбуждало еще больше. В коротких передышках они даже не говорили, отдаваясь взаимным ласкам.

С Кейринией у него такого никогда не случалось — бурная вспышка вожделения, удовлетворение и… все на этом. А после он или возвращался к делам, или ложился спать.

С Гердинией все оказалось иначе. Наедине с любовницей Лука потерял голову и видел только ее. Наверное, оттого не заметил уведомления не только о сожженных единицах энергии, но и о нейтрализации снотворного вещества как у него самого, так и у охраняемых его нано-агентами близких.

Как бы ни сильна была его сверхспособность, сон все-таки был нужен. В это время ускорялось восстановление энергии Колеса и прояснялся разум, да и… нельзя было смущать придворных. Рано или поздно поползли бы слухи, а там и до шепотков о том, что их император — ночной кровопийца, недалеко. Людская молва — страшная сила.

До рассвета оставалось немного, совсем скоро в замке начнется оживление, а барон Расмус, вероятно, захочет пообщаться с ним кулуарно до приезда других владык Севера.

Сон не шел. На плече уютно устроилась голова Геры. Так она просила себя называть. Ее тяжелые русые волосы щекотали его мерно вздымающуюся и опускающуюся грудь.

Зеркальный потолок над кроватью отражал влюбленных. Лука раздосадовано поморщился, сравнивая себя с Гердинией. Рассматривая ее тело, он не обнаружил ни единой родинки. Бархатистая кожа с легким загаром, длинные ресницы, немного припухлые губы, идеально ровные зубы, виднеющиеся из полуоткрытого рта.

И он — с лысеющей головой, маленькими свиными глазками, куцыми кривыми ногами, огромным брюхом и расплывшейся под подбородком шеей с толстыми складками. Достоинствами его наружности можно было назвать только широкую грудь, мощные плечи и крепкие руки. Определенно, такое надо исправлять. Но что дальше? Будет ли он всю жизнь существовать в этом теле, правя Империей? Или дождется отката способности смены облика и вернет собственное? А вообще, хочет ли он оставаться императором? Сейчас это надо, особенно пока не решится вопрос с Рецинием, но что потом?

Мыслями он снова вернулся к Гере. А все-таки, может, отрастить волосы на залысинах? Внезапно ему бешено захотелось стать красивее. Для нее.