Грустнее всего то, что для обывателя всё это правда… Однако нам стоит обратить внимание на следующий принципиальный момент. В рассуждении везде говорится о том, что ценить женщину будет мужчина, но никак не наоборот. Получается так, что свадьба — способ женщины преподнести себя с наиболее выгодной стороны, то есть в некотором роде продать себя подороже. Ведь речь о том, что пышная свадьба приведёт к оценке мужчины, вообще не идёт!
Казалось бы: пышная свадьба _о_б_щ_а_я_, создают единую семью _д_в_а_ человека. Они на равных участвуют в бракосочетании. Однако, раз 'должен начать ценить' именно мужчина, то свадьба получается женской. Это ритуал, обслуживающий женские потребности и женское же стремление к доминированию. Ибо чем на деле обернётся это 'он будет меня ценить'? Повышенной уступчивостью, разумеется. То есть послушанием. Обратите внимание, как расшифровывается фраза 'Мужчина должен, прежде всего, ценить меня' в 'Женском Фразеологическом Словаре'…
Допустим, что наряд новобрачной призван подчеркнуть внешнюю её привлекательность. Невеста как бы одаряет счастливого жениха своею красотой. Хорошо, согласен. Ну так ведь и он одаряет её чем‑то — например, своим умом и талантом, своими доходами, своей мужественностью, своими здоровыми генами, наконец. Но возникает ощущение, что всё это как‑то не учитывается — ни в свадебном обряде, ни в последующем 'раскладе сил'. Неявно предполагается, что молодой муж и дальше должен чувствовать себя донельзя осчастливленным, и всем этой красоте обязанным. Свадьба как бы задаёт весь тон последующей совместной жизни.
Давайте теперь зададимся вопросом: а в чём назидательность этого красивого обряда для невесты? Какую она берёт на себя ответственность? Нетрудно видеть, что асимметрия брачных костюмов наглядно отражает существующее распределение ролей в обществе.
Мир пышных застолий и множества гостей, мир с маршем Мендельсона и официальными свидетелями, мир, в котором легитимность союза должно засвидетельствовать 'всё общество' — это мир женщины. Если мужчина решил быть вместе с 'Ней', то ему вполне достаточно трезвого сознания этого факта и понимания ответственности за принятое решение. Потребность в том, чтобы об этом 'узнали все', чтобы было всё 'как у всех', чтобы всё было 'красиво и торжественно' — присуще женщине исключительно. А теперь — внимание. У 'всех' была роскошная свадьба; у всех муж стал впоследствии почти что подкаблучником… Вы меня хорошо поняли?
Вся эта свадебная свистопляска с самого начала лишает мужчину двух самых главных его достоинств — рассудка и умения быть самостоятельным. Кстати, у Чехова всё это хорошо описано. Как бы выразить это поточнее? Вот, придумал: участвуя в пиршестве со многими гостями, мужчина (жених) как бы даёт им всем 'подписку', что типа будет 'нормальным мужем'. То есть и добытчиком, и подкаблучником одновременно. И если, например, его лаборатория не получит очередной грант, и он окажется на зарплате в 100 грин, то ему будет вроде как неудобно перед многочисленной роднёй, _б_ы_в_ш_е_й_ _н_а_ _т_о_й_ _с_в_а_д_ь_б_е. Хотя спрашивается: ну при чём тут они все? 'Оставит человек отца и матерь…'
Для жениха свадебный обряд оборачивается чем‑то вроде обряда инициации, посвящения его типа в 'избранные', а на деле — включение в мир жрущих самодовольных гостей. Стопудово вся ситуация как бы вопиет ему: 'ты должен быть таким, как мы все'. И чем больше на свадьбе родни, чем более пышным является торжество, тем более довлеют над женихом эти неписанные и неосознаваемые обязательства. Свадьба неизбежно лишает нас внутренней свободы.
Более того. Пышный и торжественный свадебный ритуал как бы гипнотизирует новобрачных. Он — и в первую очередь именно он — создаёт стойкое ощущение, что свершилось нечто великое, что оно именно _с_в_е_р_ш_и_л_о_с_ь_, и теперь счастливое будущее как бы гарантировано (этим самым свадебным обрядом). Типа, отгулял свадьбу — и можешь складывать ручки, теперь всё пойдёт как‑то само собой. У молодых супругов возникает стойкая иллюзия Торжественность обряда парализует в первую очередь сознание молодого (и, как правило, неопытного) мужа. Невесть почему, он начинает расслабляться.
С самого начала в семье возникает вакуум — сначала идеологический. Сама по себе семья не может быть самоценна, она всегда существует для чего‑то иного, более или менее высокого. Например, жена может быть помощницей мужа в его Деле, она помогает ему в продлении этого дела, рождая наследников. Или рождение и воспитание детей становится такой целью. Так или иначе, не бывает полного паритета в 'раскладе сил' — рано или поздно, кто‑то всё равно возьмет верх, навяжет другому своё видение мира, свою систему ценностей и свои цели существования. И подчинит себе другого.
Так вот, во многих случаях свадьба как бы перечёркивает то, ради чего в своё время сошлись наши 'молодые'. Они начинают жизнь как бы с чистого листа. Мужчина частенько с самого начала упускает бразды правления из своих рук — мол, всё теперь пойдёт как‑то самой собой. Угадайте, что после этого происходит?