— И еще с трех раз угадайте, что будет дальше, — предложил Уиллет. У него на плече оказалась профессиональная «Сони-бетакам». — Видите ли, мистер Паон, пусть
Когда Малыш стал спускать штаны, Паон блеванул себе на грудь. Сестра всадила ему в руку иглу — амитал натрия, не столько, чтобы он отрубился, но чтобы не слишком отбивался. Потом сестра сняла с него ремни и перевернула.
Швы на животе Паона стали лопаться; шаги Малыша все ближе…
— Ну, как говорится, — с энтузиазмом произнес Уиллет, — камера, мотор!
Эд Горман
Энджи
— Прошлой ночью он нас слышал, — пробурчал Рой.
— Слышал что?
— Слышал наш разговор о Джине.
— Не может быть. Он же спал.
— Я тоже так думал. Но пошел в сортир, увидел, что дверь его комнаты приоткрыта, и заглянул к нему. Он сидел на кровати и слушал.
— Наверное, он только что проснулся.
— Он слышал наш разговор.
— Откуда ты знаешь?
— Я его спросил.
— Да? И что он тебе ответил?
— Что ничего не слышал.
— Видишь, я же тебе говорила.
— Он соврал.
— С чего ты так решил?
— Он ведь мой сын, так? Так что я знаю. Прочитал все на его лице.
— Пусть он и слышал, что с того?
Рой в изумлении уставился на нее.
— Что с того? Он же пойдет к копам.
— К копам? Рой, ты рехнулся. Ему девять лет, и он твой сын.
— Этому маленькому мерзавцу на меня насрать, Энджи. Он всегда был маменькиным сынком. И теперь, когда он знает…
Он мог и не продолжать. Энджи работала официанткой в закусочной для дальнобойщиков, когда встретилась с Роем. Тот жил в трейлере с сыном, Джейсоном, и женой, Джиной. Энджи ему сразу приглянулась. Когда у нее выдавался выходной, он возил ее в Седар Рэпидс, они ходили в танцевальные клубы. И всегда отлично веселились, во всяком случае, до того момента, как Рой напивался и начинал задирать черных, которые танцевали с белыми девушками. Некоторые из друзей Роя только и говорили о том, что надо взрывать увеселительные заведения, куда пускают черных, евреев и геев. Рой регулярно отдавал им часть награбленных денег. Так Рой зарабатывал на жизнь. Грабил банки, обычно в маленьких городах, расположенные подальше от центра. Рой был профессионалом. Заранее тщательно все просчитывал. Готовил маршруты отхода, выяснял, где установлены видеокамеры, какой из кассиров быстрее отдаст деньги. В девятнадцать его взяли за вооруженное нападение на автозаправку. От отсидел шесть лет в Форд-Мэдисон и дал себе слово никогда больше не попадаться. Ему уже исполнилось тридцать шесть, и после освобождения из тюрьмы с полицией он больше не имел никаких дел. Энджи нравилось, что у него была цель в жизни. Рой хотел ограбить один банк в Де-Мойне. Он говорил, что по пятницам, когда туда привозили жалованье, там можно взять полмиллиона долларов. На такие деньги они могли поехать в Вегас, а потом в один из городков Юты, где жили только белые. Вот эта черта Роя Энджи не нравилась. Она не понимала политики, и рассуждения Роя и его дружков о засилье евреев, гомиков и цветных вызывали у нее зевоту. Но она умела спать с открытыми глазами. Что она и делала, когда Рой и его дружки заводили разговор о существовании некоей милиции, в которую неплохо бы вступить и поставить на место всю эту сволочь.
Жена в конце концов прознала об Энджи и закатила Рою скандал. Разводиться она не желала и пригрозила, что расскажет копам об ограблениях банков на Среднем Западе. Поэтому одной дождливой ночью Рой ее и убил. Пырнул ножом под правую грудь, а потом перерезал горло. Сунул тело в большой пластиковый, мешок, добавил сто фунтов камней, и безлунной ночью подъехал на своем «форде» к реке и бросил мешок в воду у дамбы. А потом Рою не давал покоя его сын. Он плакал и все время спрашивал, где его мама. Рой с самого начала не хотел ребенка, узнав, что станет отцом, не раз дубасил Джину, но та не пожелала сделать аборт. Даже тогда он мечтал о том банке в Де-Мойне. А когда у тебя столько денег, на кой черт нужен ребенок? Но Джина добилась своего, и у Роя появилась новая обуза. А вот теперь Джейсон подслушал их разговор и узнал, кто убил его мать. Рой не сомневался, что этот маленький говнюк рано или поздно сдаст его копам.
— …Не волнуйся, я все улажу, — добавил Рой. Энджи не отрывала от него глаз.
— Иногда ты меня пугаешь Рой. Честное слово. Он же твоя плоть и кровь.
— Я его не хотел. Это все Джина.
— И ты убил Джину.
— Ради тебя, — напомнил он. — Я убил ее ради тебя. Черт, опять мы взялись за старое. Спорим, я этого не хочу, да и ты тоже. Иди-ка сюда. Этот парень просто связывает нас по рукам и ногам.
Ему нравилось, когда она садилась к нему на колени. У него сразу все вставало, а уж если она начинала чуть ерзать, член разве что не рвал брюки. А потом, как и сейчас, они укладывались на большую теплую кровать.