999999999 маны. Том 2

— Неужели нет никого, кто в этот раз прикроет тебя от шальной пули?

Удар.

— Может быть ты? — череп смотрел на Элизу, — Чего стоишь? Или ты только и можешь смотреть, как всех твоих мужиков убивают?

«Гребанная черная вдова».

Элиза удивленно отступила и прикусила губу. Её спутник теперь был больше похож на отбивную, чем заместителя главы большого клана. Все зашло слишком далеко.

Парень в маске еще раз впечатал Ротта лицом в землю, а затем снова приподнял и повернул его лицом к Элизе.

— Красивая, да? — череп медленно вдохнул, — Загляденье.

— Н-н…

Рэм не успел ничего сказать. Резким движением два пальца пробили его глазницы.

Толпа, ранее весело улюлюкающая и активно поддерживающая происходящее, враз замолчала. Казалось, на весь двор у входа в клуб осталось всего два звука — истошные вопли Рэмингтона Вальзак-Ротта и хлюпанье мерзко стекающей по руке парня в маске бело-красной жидкости.

Для Элизы это стало поворотным моментом.

Она враз вышла из ступора, её открытые руки тут же покрылись белым светом и у всей толпы наблюдателей скрутило легкие. Зрители практически не могли дышать, многие осели на землю, хватаясь за горло и стуча себя по груди.

— Как же вы меня з**бали, двуличные мрази, — пнув рыдающего Рэма под дых, череп встал в полный рост.

В отличии от остальных, на него эта херня не действовала.

Глава 16

Затянув маску потуже, я посмотрел на Элизу.

На лицо девушки спала длинная прядь волос, выбившаяся из под резинки. Активный навык прибавлял и без того красивой девушке какого-то шарма, обрамляя фигуру белым сиянием. Милые шортики и обвязанная вокруг пояса джинсовка подчеркивали её длинные ноги. Мило. Однако, я не позволил себе забыться.

Какая же она расчетливая, прагматичная мразь. Говорят, женщины становятся такими к годам тридцати, удрученные жизненным опытом, но Элиза… видимо, в этом плане была своеобразным «гением», чье развитие опережает реальный возраст раза в два.

Возможно, этим она пошла в отца. Буквально нескольких минут рядом с ним мне хватило, чтобы понять, насколько тот скользкий тип. Да и тот факт, что Родион приходится ей добрым дедушкой, наверняка давал о себе знать.

Я скривился. Кровь не водица, а беспринципность передается по наследству.

Элиза сцепила зубы и окинула меня холодным взглядом. Девушка пристально наблюдала за моими движениями, в попытке предугадать, как именно я сейчас поступлю. Ну, угадывай, удачи.

Пускай тогда я был под сдвигом, но я все еще помню тот поцелуй и свои выводы из него. Пускай тогда она была смущена, пускай мне и показалось, что в нем было нечто большее, нежели просто политика — это ничего не меняет. Я просто устал идти на поводу, а значит…

Почему-то захотелось ухмыльнуться. У людей есть прекрасное свойство все усложнять, когда казалось бы правда очевидна и ярко блестит на солнце.

Бритва Оккама, да? «Самое простое объяснение, скорее всего, является истинным.»

Поцелуй, как и ее забота в машине, желание провести со мной время были продиктованы обычной женской практичностью. Она жестко обломалась с Августом Локком и ей нужно было как-то набрать баллов в моих глазах. Вот она и рвала задницу, как могла. Ситуация обязывала.

Я сдох — и обстоятельства изменились. Не прошло и дня, как Элиза стала обхаживать Рэма.

Не знаю, какие у нее еще могут быть причины это делать и знать не хочу. Не думаю, что хотя бы одна из них сможет заставить смотреть на неё когда-нибудь без отвращения.

Почему-то от этой мысли я ощутил странное жжение в груди.

Какие бы ни были у меня с отцом натянутые отношения — все же нас связывали кровные узы. Сколько не вертись, я бы не смог его заменить. Он, конечно, мог бы породить другого сына, но… раз этого не случилось за все эти годы — значит, не все так просто. Что-то останавливало его. Страх? Боязнь еще одного разочарования? Не думаю. Пусть отца и можно назвать сотней разных вещей — «трус» не входит в их число.

В этот момент выплевывающий останки своих зубов на землю Рэм в очередной раз взвыл и попытался отползти в сторону. Без глаз он не имел даже примерного понятия, куда двигаться, а потому наоборот, только придвинулся поближе ко мне.

Глядя в глаза Элизе, я оттолкнул его ногой. Чернокнижник завалился набок, как какой-то мусорный пакет.

— Заткнись, тварь, — рявкнул я через маску — Для тебя в этом мире нет вообще ничего святого.

Никто из присутствующих не понял, к чему я это сейчас произнес. Плевать.

Глубоко в душе я надеялся, что осталась в мире хоть одна живая душа, с которой я смогу выстроить родственную связь. Наверное, это было моей мечтой с самого детства — найти человека, который примет меня таким, какой я есть.

После того поцелуя, даже через сдвиг, я все же понадеялся, что Элиза сможет стать этим человеком. Жаль только, у надежд есть свойство разбиваться.

Возможно, я ожидал слишком многого, возможно, та часть меня, что хотела этого была слишком наивной. Что же, будет уроком.

— Кто ты? Зачем ты это делаешь? — прокричала она, указав рукой на Рэма.