999999999 маны. Том 4

— Дело даже не в самой силе, — продолжала Дюбуа. — Дело в том, что оно — это ядро, его «Божественный» — показывает волю Императора. Люций даже не догадывался, что когда-нибудь культ личности поможет сохранить Империю.

— Это секретные вещи, — не выдержал я. Порой лучше спросить напрямую, чем шарить наугад. — Слишком секретные, чтобы говорить их… мне.

— Вам, господин Ротт? — Дюбуа подняла глаза на меня. — Я знаю. Мы практически незнакомы, и у меня — как и у вас — нет никаких гарантий. Но времени нет, и я уже говорила, что готова сейчас пойти на самое отчаянные меры. Как и Шрауты, — она указала пальцем вверх.

Не то, чтобы это повысило мой градус доверия к ней, но в одном она права — то, что сейчас происходило в Империи, происходило очень быстро, практически стремительно. Победит тот, кто будет действовать быстрее и решительней.

— Ладно, — кивнул я. — И… теоретически, пока — только теоретически… как же мне получить этот «Божественный»?

Лицо Дюбуа перекосилось.

— Взять его, — было видно, что ей неприятно об этом говорить. — Вырвать… из его сердца.

Что ж, если у меня и оставались ещё какие-то вопросы, то сейчас они попросту застыли в горле.

Глава 12

Голова болела — но в этом не было абсолютно ничего непривычного. К постоянной головной боли агент Рубан привык так давно, что, казалось, она была его спутницей с самого рождения. Застонав, он сделал попытку зарыться носом в подушку, но телефон всё равно продолжил разрываться.

Стоп. Он же выключил его и для верности вытащил батарею.

Помотав головой, Рубан осознал, что звонок исходит из-за стены — у постояльца из соседнего номера стояла ровно такая же мелодия, а тонкие стены не скрывали звук ни на йоту. Вот же… грёбаная дыра. Попробуешь поспать, так…

…а это ещё что?

В Антоне Рубане сейчас боролись два человека. Первый — сонный и простой, кричащий во весь голос, что его и так всю ночь песочили высокие господа, что он проспал каких-то три-четыре часа, что звонок за стеной уж точно касается его в последнюю очередь…

И второй — собранный и деловитый — неумолимо настаивал, что звуки, которые сейчас слышал Рубан, не были нормой. Сверху, справа, слева. Беготня, встревоженные голоса, разговоры на повышенных тонах. Опыт агента подсказывал Рубану, что такие звуки бывают при пожаре, нападении террористов… или чём-то подобном.

Выматерившись, Рубан сел и отодвинул плотную занавеску. Так и есть. Едва уловимые поодиночке, но явные вместе, мелкие признаки показывали, что и снаружи творится что-то… необычное. Обычный человек, может быть, не обратил бы внимания, но Рубан повидал слишком много всякого дерьма, чтобы закрыть глаза и спать дальше.

Может, у него разыгралась паранойя, но после событий последних дней эта паника могла оказаться чем угодно — от крупного взрыва в центре города до объявления войны с Республикой.

Ещё раз вздохнув, Рубан огляделся в поисках пульта от телевизора. Пусть это окажется какая-нибудь ерунда, или хотя бы что-то, не имеющее к нему отношения, не требующее вмешательства…

— …пока не дали никакого комментария произошедшему, но подтвердили то, что и так увидела в прямом эфире вся страна — Император действительно был убит во время конференции…

Рубан замер, промаргиваясь. Значит, Император. Убит.

Ну, не к чёрту ли? Если худшее уже произошло, то какой смысл куда-то спешить. Этим уже занимаются те, кому положено по должности, и…

— …администрация Императора не давала заявлений по поводу личности террориста, но человек на видео, которые безостановочно транслируются на множестве экранов и каналов, — картинка в телевизоре сменилась отрывком из того самого видео, — был безошибочно опознан Марк Ротт — глава одного из кланов Альянса Пяти и, с недавнего времени, председатель местного совета…

Бл*ть.

Движением, больше похожим на сворачивание чьей-то шеи, Рубан схватил со столика телефон и принялся остервенело вставлять в него батарею. Наверняка ему не могут дозвониться. Наверняка у него куча пропущенных. Наверняка… а, грёбаный Марк Ротт! Он ведь мог бы спать да спать, если бы он подождал с этим всего на один, бл*ть, день!

Аппарат зазвонил ровно через пятнадцать секунд после того, как Рубан привёл его в рабочее состояние.

Тина.

— Д-да, — больше всего на свете мечтая оказаться сейчас где-нибудь на далёком тропическом острове, отозвался Рубан.

— Ты… уже слышал? — без предисловий заговорила Тина.

— Сподобился, спасибо, — агент бросил взгляд на телевизор, из которого неслось что-то о реакции дома Шраутов. — Ты же не будешь уверять меня, что это и правда был Ротт?

Марк Ротт, разумеется, мудак и придурок, постоянно зарабатывающий неприятности не только на свою голову, но и на головы всех, кто находится рядом. Но убийство Императора… на это бы парень не пошёл.

— Марка не было в резиденции, — Тина говорила быстро, торопливо. — Он был в Национальном Музее… со мной, а потом поехал Площадь Величия. Сейчас он тоже где-то там.

— Уверена? — Рубан уже знал ответ.