999999999 жизни (СИ)

- А... – услышал я неожиданно дрожащий голос Кати. – Может... я вам чаю сделаю пока? Если вы тут будете ждать...

Отлично, просто отлично. Спасибо мне-прошлому за такую замечательную помощь – привести меня к человеку, который с одинаковой готовностью поможет как мне, так и моим врагам, только чтобы не били! Интересно, как часто отец избивал её в детстве? Кажется, каждый день, если она сумела вырасти в это.

Возможно, амбалы подумали про что-то схожее. Двое – те, которые не были заняты избиванием её отца – заржали.

- Давай свой чай! – хмыкнул главный. – Начнём с чая, а там видно будет.

- Ты же хочешь, чтобы мы остались подольше? – третий, оставив избитого до кровавых соплей отца девчонки, перешагнул через меня. – Это мы можем...

- Игорь! – рявкнул главный, теряя всякий шутливый тон и, судя по звуку, вскочив. – Аккуратнее! Ты чуть не коснулся его!

А они меня боятся. Даже со всем этим – они меня боятся.

- Я же в ботинке, - парировал Игорь. – И штанина...

- Плевать! – главный рассвирепел на нерадивого подчинённого. – Ты слышал команду! Вырубить издалека, не касаться даже на миллиметр, ждать, пока приедет команда зачистки! Они знают, как безопасно погрузить его, а у тебя есть инструкция!

Я медленно шевельнулся. Хотелось крикнуть во весь голос, что я ещё тут, вообще-то, что я их слышу... но я только лежал и молчал. Значит, они боятся даже малейшего прикосновения ко мне. Причина понятна, поэтому они и обеспечили мне максимальную неподвижность, вот только...

Семён. Всё ещё находящийся без сознания, он лежал в метрах, наверное, трёх от меня. Так близко – и практически недосягаемо. Даже если я каким-то чудом преодолею это расстояние на сломанных в кашу конечностях, проползу, как улитка без панциря – они увидят это. Я не смогу коснуться его достаточно быстро.

- Да без проблем, - Игорь перешагнул через меня уже осторожнее – при всём желании я не мог бы даже до лодыжки его дотянуться. – А с бабой что?

Не видя Катю, я услышал, как она завозилась громче. Щёлкнула плита, чуть стукнул чайник... Надеюсь, она поставила не тот, который я весь заляпал кровью, пронеслось у меня в голове.

Разумеется, нет. Тот лежал чуть дальше, и я мог его видеть. Просто от сильной боли я уже начинал путаться.

- Развлекайся, - звук шлепка. – Она тебе не откажет, правда, шлюшка? Нам тут ждать не меньше часа.

- Я, - голос Кати пытается быть не совсем уж дрожащим, - сахар вам положу? Сколько ложек?

- Положи, положи, - усмехнулся главный. – Две ложки, и перемешай хорошо. Сделаешь хороший чай – и мы к тебе будем потом добрее.

Вот же... можно подумать, при тех зарплатах, что у них, они не в состоянии пойти в приличный бордель. Но дело ведь не в сексе, так? Дело в желании взять что-то силой, унизить, доказать.

Катя послушно звенела ложками, то ли не осознавая, что её тактика «быть послушной девочкой, и тебя не тронут» не работает, то ли убеждая себя в обратном.

Или... работает? Я поглядел на её отца. Избитый, окровавленный, тот ничего не говорил, только тихо скулил и уползал в свою комнату. Вот и вся его бравада, а с дочерью пусть делают что захотят.

С её же точки зрения, всё работает правильно. Если она будет послушной – что бы они с ней не творили – то ей не причинят боль. Идеально, и так оно и случится.

Сначала хостел с Пашей и его «товарищами по хобби», затем это. Почему мне начинает казаться, что всё наше общество делится на хищников и жертв?

А главное, как бы мне не хотелось держаться в стороне от этой по-животному жестокой схемы, едва ли у меня это получится. Вот даже сейчас мой выбор прост. Сдохнуть, так или иначе – а я не сомневался, что корпорации прикончат меня сразу, как я перестану быть им нужен – или...

Лёгкий толчок вперёд. Еле заметный, такой, чтобы скабрезничающие с Катей и ржущие амбалы ничего не заметили. Они расслаблены, это хорошо. Они не ждут подвоха. Пока. Но они профессионалы своего дела, и не стоит забывать, как главный мигом забыл все шуточки, когда было нужно.

Ещё толчок. Это чертовски больно – ползти на разбитых костях, особенно наваливаясь на них всем весом, чтобы сидящие рядом ничего не заметили. Но кое-что я всё же мог сказать точно – если я этого не сделаю, будет куда больнее. Подползать вплотную мне не нужно – только на расстояние, с которого я смогу быстро коснуться лежащего на полу тела; главное – удержаться и не издать ни звука по пути...

- Эй, сучка! – сзади раздался хмыкающий голос одного из амбалов. – Неси аккуратнее, а?

Короткий, тихий вскрик Кати и звон упавшей чашки. Что сейчас произошло? Она правда выронила чашку – или амбал выбил ту из её руки, чтобы понаблюдать, как та будет оправдываться?

Кажется, второе.

- Э! – в окрике столько насмешки, что можно открывать своё стендап-шоу. – Куда пошла?

- Я налью новую... – Катя говорит так тихо и робко, что её с трудом слышно.

- А я тебе разрешал? Нагнулась и подняла осколки! Нагнулась, я сказал, и... во-о-от.