А 259. Всплеск ярости

La copulation posthume dtant une chose si excel-lente, comment les magistrals ont-ils dtd amends к affecter de considdrer M. Ardisson comme un criminel ou un fou, empechant ainsi d’autres honndtes gens de suivre son exemple? Pour deux raisons:

1° Le viol des morts est, par quelche aberration capricieuse du Code militaire, un cas d’exemption du service. Nous covenons que notre patriotisme serait trou-bid к l’idde de voir un nombre, peut-etre par malheur trop grand, de consents prdfdrer quelques instantes passds dans un cimetidre к trois anndes de caserne. II serait к craindre que les industriels vendeurs de rubans tricolores substituent к leur commerce celui, plus lucratif, de fabri-cateurs de jeunes mortes ou entremetteurs fundbres. Aussi rautoritd militaire s’est-elle dmue et a-t-elle exered une piession occulte sur les juges de M. Ardisson.

2° Une surexcitation non moins vive s’est manifestde parmi les jeunes filles к marier, ldgitime-mentjalouses.

Cette dernidre information est cependant ddmentie par M. Ardisson lui-mdme, en ces termes: «Je ne pou-vais pas avoir de jeunes fiiles vivantes, et c’est pour cela que j’ai dtd oblige de prendre des mortes.» Nous ne croyons pas que M. Ardisson se soit ехрптё ici avec sa vdracitd coutumidre. Le dessein de M. Ardisson n’a pu etre autrefois, comme maintenant, que de faire, en tout, plaisir au juoe. Si le juge est, en effet, du тёте avis que le Code, comme se le figurait, en sa candeur, M Ardisson, it doit prdfdrer — h moins d’une duplicitd que nous n’osons supposer — le viol des mortes, autorisd par la loi, к celui des vivantes, explicitement ddfendu si l’on n’est muni de permis ou contrat. En outre, M. Ardisson aimait emporter chez lui la t6te соирёе des jeunes fiiles, comme Га dit admirablement un dcrivain: «pour son dessert d’amour». II fallait que la jeune fllle ffit dd$ morte, sinon il aurait du g&ter ses douces effusions en les prёcёdant d’un acte de violence. Oui, M. Ardisson s’efforce en tout de complaire au juge, mais que veut le juge? Ses exigences sont bien vagues et incohdrentes, et dminemment propres к dbranler 1’esprit de tout honnlte homme, у compris celui de M. Ardisson. Ainsi, Se juge aura atteint le but clandestinement poursuivi, la folie et i’intemement de ce vertueux citoyen²⁶.

ным г-на Оноре Ардиссона, либо его заключение в лечебницу для душевнобольных. Нам представляется важным выяснить мотивы, более весомые, нежели закон, которым следуют даже судьи, на свой лад совершая насилие. В конечном счете законники, в мудрости своей, не имеют ничего против насилия над трупами: об этом ничего не сказано ни в одной из статей Уголовного кодекса, что равно, насколько нам известен смысл Уголовного кодекса, его одобрению.

В этом законодатели, как и везде, выражают свое согласие с представлениями добродетельных граждан, которые они скрупулезно записывают в документах. Однако, большинству налогоплательщиков практика насилия над трупами знакома лишь в поверхностной, выставляемой напоказ форме. Каждый раз, когда им представляется возможность видеть на одре тело — жены, супруга, отца, матери или ребенка — они считают своим долгом запечатлеть, согласно священной формулировке, «последний поцелуй на ледяном челе почившего», но следует с прискорбием признать, что лишь немногие из них осмелились бы зайти дальше, отдавая дань почившему, сколь естественным это не покажется, например, в случае утраты супруга или супруги. Едва ли подобные черствость и сдержанность в проявлении чувств простительны, объясняя их страхом перед тем, кого больше нет в живых, который проистекает из отвращения к мертвой плоти, выработанного веками человеческими животными в связи с обычаем приготовления пищи. Неужели кулинарные традиции за тысячи лет своего существования оказали влияния даже на любовь? Как бы там ни было, осознавая наносимое мертвым оскорбление, живущие заставляют себя смягчать его подарками, цветами и венками, сопровождая их громкими заверениями любви, которую никогда не доказывают. Не удивительно, что г-н Ардиссон, работая могильщиком, возмутился этими лживыми предписаниями и решил показать пример, который должен был бы продемонстрировать всякий достойный человек, проявляя любовь к умершему человечеству самым недвусмысленным способом.