А баба яга против!

«— Только благодаря мне, ты дышишь, глупый юнец! Когда плод запретной любви демоницы Ариадны, начала выжигать огненная кровь. Она воззвала ко мне, отдавая свою жизнь взамен на то, что я смогу примирить, равные друг другу по силе, кровь высшего вампира, и огненную кровь высших демонов. Я дала ей время5, и она смогла услышать первый вздох, своего горячо любимого сына! Я дала каплю своей силы, что бы связать „зверя“, до того времени, когда ты будешь готов. Это я дала тебе шанс на истинную любовь…

— И отобрала её!! — яростно зарычал, объятый пламенем мужчина.

— Да, это было твое испытание, ты должен был либо принять „зверя“, наступив на горло своей вампирской гордыне, приняв свою демоническую суть. Либо уйти навсегда из мира Яви, поглощенный демоническим огнем. Твой „зверь“, определился со своей участью, еще двадцать лет назад, он упал на колени перед своей истинной, но жестокость и тщеславие, затмило твой взор, и ты не смог остановить себя. Тогда на девочку напал вовсе не опасный и смертоносный зверь, он был готов ходить перед ней задних лапах, словно цирковой тигр, это был ты! Подумай об этом. Не решай за неё.

— Мы уже связаны! Она моя! — кричал вампир.

— Твоя кто? — хитро улыбаясь вопрошала богиня.

— Моя жена! Моя женщина! Моя любимая! — надрывался он.

— Приятно слышать, что ты так сильно любишь мать своего ребенка.

Ноги главы клана меча дрогнули, но он устоял. В груди обожгло, а в глазах защипало, но ни одна слезинка не скатилась по щеке сурового мужчины, он не позволил себе этого.

— Верни её. — прохрипел он.

— Не могу. — весело отвечала богиня. — Урок ты усвоил, но не научился еще, в полной мере управлять своей огненной магией крови. Учись, и сможешь увидеть свою жену. И кстати, ребенок — вампир, а чего хотят еще не рожденные вампирские дети?

— Крови… — просипел вампир. — крови отца.

— Вот и подумай, Дамиан, сколько еще пройдет времени, пока твой наследник не потребует крови. Все в твоих руках, и еще! Восстанови храм, неприятно смотреть на эти обугленные развалены. — усмехнулась богиня, накинув капюшон превратилась в дряхлую старуху, и заковыляла вон, из полу-разрушенного здания.»