А был ли мальчик?

История, как мы видим, достаточно темная и весьма напоминает заказное убийство. Первоначально роль заказчиков отводили византийцам, но со временем было доказано, что коварные греки никакого отношения к заговору не имели. Известный питерский историк Л. Н. Гумилев предложил другую версию, согласно которой во всем виноват старший сын Святослава Ярополк, возглавлявший киевскую христианскую партию. Получается, что мы имеем дело со своего рода конфессиональным конфликтом: набиравших силу христиан откровенно не устраивал князь-язычник, решительно с ними боровшийся. Вдобавок нам известно, что киевский воевода Претич был побратимом печенежского кагана Кури и таким образом вполне мог организовать и спланировать акцию по устранению неугодного князя. Работает на версию Л. Н. Гумилева и Иоакимовская летопись, в которой прямо сказано, что смерть Святослава явилась Божьей карой за гонения на киевских христиан и разрушение некоей церкви. С другой стороны, очень многие историки (в том числе академик Б. А. Рыбаков) полагают Иоакимовскую летопись источником крайне ненадежным и компилятивным, составленным никак не ранее XVII в.

Зададимся простым вопросом: а какие у нас основания считать, что разрушение церкви и расправа с христианами непременно дело рук Святослава? Откуда нам вообще известно, что в отличие от своей матери Ольги и сына Ярополка Святослав был закоренелым язычником, особенно если Иоакимовская летопись доверия у специалистов не вызывает? А источник, толкующий о язычестве Святослава, один-единственный — пресловутое сочинение Нестора, почитаемое большинством современных историков едва ли не как откровение свыше. Между тем мы уже неоднократно указывали на нелепости и несообразности, в изобилии рассыпанные по тексту «Повести временных лет», да и В. Н. Татищев, как мы помним, отозвался о труде Нестора весьма нелестно. А вот в некоторых других летописях сказано открытым текстом, что Святослав своим людям креститься не запрещал. Не утверждается, правда, что сам он был ревностным христианином, но и подданным своим и соратникам не препятствовал выбирать веру по собственному усмотрению. Так прямо и написано — «не бороняше». Согласитесь, что подобная веротерпимость как-то не очень хорошо сочетается с рассказами о разрушении храмов и гонениях на киевских христиан.

Кроме того, имеются и другие свидетельства, не оставляющие от официальной версии камня на камне. А. Т. Фоменко и Г. Н. Носовский в своей книге «Империя» приводят впечатляющие отрывки из труда Мауро Орбини, посвященного славянской истории. Упомянутое сочинение было опубликовано в 1601 г., а его автор опирался на огромное количество средневековых источников, которые просто не дошли до нашего времени. Так вот, Орбини пишет буквально следующее: «После смерти Ольги правил ее сын Святослав, шедший по стопам матери в благочестии и христианской вере». Не правда ли, любопытно, уважаемый читатель? Оказывается, существовали (да и поныне существуют) хроники, рассматривавшие князя Святослава и его деятельность несколько иначе, чем в трудах Нестора. И даже если пренебречь недвусмысленным указанием Орбини, летописный рассказ о Святославе в «Повести временных лет» все равно вызывает справедливое недоумение. Судите сами: мать Святослава — ревностная христианка, его сын — тоже христианин, а вот сам Святослав мало того что язычник, но вдобавок еще и неугомонный гонитель христиан. Но с какой стати, спрашивается, мы должны безоговорочно верить Нестору, допустившему в своем сочинении столько «проколов», и столь же безоговорочно отвергать сообщения других хронистов?