А чем Россия не Нигерия?

Лучше проверим ещё одно утверждение г-на Паршева — что якобы рос­сийское крестьянство перед войной 1914 года вело натуральное хозяйство и при этом постоянно голодало. Безусловно, на огромных просторах Россий­ской империи даже в начале ХХ века можно было отыскать такие уголки, где крестьянское хозяйство оставалось почти натуральным. Вполне натуральным оно, разумеется, нигде не могло быть по той простой причине, что налоги с крестьян государство взимало деньгами. Поэтому даже самым патриархаль­ным крестьянам приходилось как-то зарабатывать деньги для уплаты податей. Ведь натуральные налоги господствовали на Руси только до Петра Первого. Пётр ввёл подушную подать, которую крестьянам приходилось платить день­гами. И хотя наряду с этой денежной податью (которую правительство время от времени повышало) кое-где ещё удерживались платежи зерном, они посте­пенно отмирали и исчезли к началу XIX века. Так что читатель может сам оце­нить забавное утверждение г-на Паршева, что-де «в начале 20 века нерыноч­ное население России составляло несколько десятков миллионов человек и даже платило налоги зерном и солдатами» (с. 102).

Для оценки «нерыночности» русского крестьянства начала ХХ века удоб­но взять экспорт сливочного масла из России. Во-первых, масло производили в основном в Сибири и северных губерниях (Вологодской, Костромской, Ярославской, Новгородской, Тверской), то есть как раз в тех частях России, где климат действительно холодный. Во-вторых, если в вывозе зерна значи­тельную роль играли помещичьи хозяйства, то о масле этого никак нельзя ска­

зать. Производство масла на экспорт к 1914 году более чем наполовину сосре­доточилось в руках крестьянских кооперативов. Но и частные торговцы выво­зили масло, произведённое из крестьянского молока. Основными поставщика­ми молока для переработки на масло и для кооперативных, и для частных за­водов были крестьяне с 2-3 коровами. Они превосходили по зажиточности среднестатистических крестьян соответствующей губернии, но ненамного.

Эти данные заимствованы из книги крупного российского экономиста-аграр­ника Н.П. Макарова1, как и все честные экономисты-аграрники, репрессирован­ного при Сталине. Для удобства современного читателя пуды пересчитаны в тон­ны. Как видно из таблицы, экспорт масла быстро рос, причём главным козырем российского масла была его дешевизна. Российское масло продавали на 20% де­шевле, чем датское. Но это не вело к убыткам ни для торговцев, ни для коопера­тивов, ни для самих крестьян. Ведь себестоимость одного пуда масла в России (Волоколамский уезд Московской губернии) составляла 64 коп., а в Дании — 1 руб. 14 коп. Поэтому крестьяне в российской глубинке были кровно заинтере­сованы в переработке своего молока в масло. Отсюда и лавинообразный рост маслодельных артелей, число которых в 1914 году достигало примерно 3250. Причём две трети кооперативов располагались в Западной Сибири, включая и некоторые уезды, ныне относящиеся к Северному Казахстану. Остальные ар­тели были сосредоточены в нечернозёмных губерниях севернее Москвы.

1 См.: Макаров Н. Рыночное молочное хозяйство и кооперация. М.; Л.: Всероссийский кооператив-  ный издательский союз, 1926. 2 См.: Чаянов А.В. Основные идеи и формы организации сельскохозяйственной кооперации. М.: Наука, 1991.

Участие в артелях приносило ощутимые выгоды. У крестьян — членов ко­оперативов росли денежные доходы. Они постепенно заводили больше лоша­дей и коров, причём обеспеченность дворов скотом становилась более равно­мерной. Во многих местах уже начинался переход от старинного трёхполья к более правильным севооборотам с посевами клевера и вики. В основе всех этих улучшений лежала высокая товарность молочного хозяйства. В районах, охваченных кооперативным движением, крестьяне продавали 71,3% молока, тогда как из продуктов полеводства на рынок шло только 22,5%2.

Всего этого давно уже нет. Крестьянские артели были уничтожены по воле ВКП(б) и лично Сталина вместе с крестьянством как классом в 1929-1933 го­дах. Но причём здесь климат и природные условия? Факты свидетельствуют о том, что российское крестьянство прежде своего уничтожения успешно вхо­дило в мировой рынок и неуклонно теснило иностранных конкурентов.

РАСТУТ ЛИ В РОССИИ ОЗИМЫЕ?

На чём же основывает г-н Паршев свой пессимизм в отношении россий­ского сельского хозяйства? Скажем прямо, доводов у него немного. Но те, что им выдвинуты, следует разобрать.