А что с ними делать дальше?

Профессор сопроводил это утверждение кивком, выражающим полное и безусловное согласие первой степени.

— Да, это так. Командор Раппан приказал командору второго ранга Эло выключить генераторы в знак доброй воли в тот самый момент, когда Терра согласится заключить Пакт о ненападении и взаимопомощи. — Он задумчиво смотрел в иллюминатор. — Джонс и его подруга, кажется, почувствовали отключение генераторов в тот же миг. Даже животные вели себя весьма необычно, — профессор слегка вздрогнул. — Но я, как это ни странно, не очень расстроен.

— Теперь, когда Экрана нет… Вы думаете, они сдержат слово?

— Полагаю, что да, юноша. По двум причинам. Во-первых, так сказал Джонс, а у меня есть основания полагать что эта раса придает большое значение своему слову.

А во-вторых, я почти уверен, что они и сами могли снять Экран — в любой момент после того, как мы его нарушили.

Фррннкс ничего не сказал. Небо за иллюминатором становилось все темнее. Крейсер вышел из атмосферы. Наблюдая за появлением звезд, Фррннкс вспоминал: ребенок, два йоппа, дредноут… Потом ребенок и дредноут… Потом ребенок. Один. И машина в чреве планеты — которая вылечила его ушибы и показала дорогу наверх.

— Сэр, — обратился Зинин к капитану, и его могучий голос прозвучал непривычно глухо, — они стартуют… В своем собственном корабле, как и обещали.

Фррннкс с трудом вернулся к реальности — если все происходящее можно было считать реальностью — и присоединился к толпе у большого носового экрана.

Зелено-коричневые материки. Масса белых пухлых облаков. Синие океаны. Ничто не изменилось. Кроме…

Огромные толстые кристаллические колонны постепенно поднимались из воды в центре второго по величине океана планеты. Сначала тусклые и полупрозрачные, эти невероятные башни начали наливаться пульсирующими разноцветными огнями: голубыми, пурпурными, золотистыми, карминными — пока, наконец, не возобладало странное, но смутно знакомое серебристо-серое сияние. Растущие кристаллы пронзили ионосферу, и в ней тут же вспыхнули радужные сияющие ленты, прихотливо обвивающие острые вершины…

Планета чуть дрогнула и двинулась следом за «Тпином».

На борту крейсера стало необычайно тихо.

— Я вижу, — сказал Раппан нарочито беззаботным голосом, — что Луну они прихватили с собой.

— К таким вещам как-то привыкаешь, — выдохнул инженер. — Я имею в виду Луну.

Старый Эло изобразил щупальцами несколько сакральных жестов:

— Клянусь Первородным Яйцом, я уже почти жалею йоппов!

Команда подхватила этот тон благоговейного энтузиазма. По мере того, как им удавалось соотнести невероятное зрелище со своими скромными представлениями о военных действиях, возвращалась атмосфера ликования. Появились и пошли по конечностям сосуды со стимулирующими напитками. Связисты — за исключением Фррннкса — заполнили эфир бесчисленными космотелеграммами, нимало не заботясь о том, что их могут запеленговать йоппы.

— Бедные знакомые йоппы, — шепнул Фррннкс.

— Кажется, я понимаю Эло.

— Да, — откликнулся профессор. — Меня беспокоит только одна проблема.

— Какая, профессор? Профессор взглянул на него всеми своими древними, мудрыми, полными иронии глазами.

— Я думаю о том дне, когда с йоппами будет покончено. Что мы тогда будем делать с ними?