А что, так можно было? (СИ)

— Ты что? Боишься? — Осенило Юлю. Да нет, не может быть. — Непоколебимый Носорог Медведьевич боится кучки напыщенных америкашек?

— Слышало бы тебя толерантное мировое сообщество! — Засмеялся Мирослав, окончательно расслабляясь. — Как грубо и неполиткорректно, Юлия Ильинична. Но ты права, я боюсь. Впервые, кажется, боюсь и волнуюсь за результат сегодняшнего мероприятия.

— Эй, Мир, ну ты чего раскис? — Все Юлькины собственные страхи и волнения вдруг выключились, лопнули с тихим хлопком, как старая лампочка от резкого скачка электричества. — У тебя такие гостиницы! Я ещё не все видела, но уже знаю, что они идеальны. Ты столько работал. Ну, не дадут тебе лицензию эти толкинисты, сделаешь просто фэнтези-пространство. Да или любой другой вариант. И он будет приносить доход, потому что иначе просто быть не может. Только не у тебя.

— Юлька. Ты права. В своей команде я уверен. Но… — Мир шумно вздохнул и сжал плечи Юли сильнее. — Я хочу, чтобы тут всё было именно так, как задумала ты! Да, я люблю свои гостиницы, я в них столько вложил. Но здесь… Здесь — на каждом углу — будешь ты. Твои идеи, твои мысли, твои нервы, в конце концов. И я этого очень хочу.

— Значит, так и будет! — Воскликнула Юля, пытаясь удержать слёзы от благодарности и щемящего тепла, разливающегося в каждой клеточке тела. — Ты — мой смелый, сильный, дикий медведь. Неудержимый, плюющий на условности и никогда ни в чём не сомневающийся. Иди и покажи им!

— Твой? — Хитро улыбнулся Мирослав.

— Это всё, что ты услышал? — Возмутилась в ответ Юлька. — Я такую речь тут толкаю!

— Я всё услышал, Юльк. И спасибо тебе. Мне очень важно, что ты рядом.

— Я рядом, Мир. И никуда не уйду, — убеждённо проговорила Юля. И когда они уже шагали в сторону павильона, вокруг которого начали загораться первые светлячки фонариков, создавая дополнительный эффект волшебства, тихо-тихо, почти про себя, добавила. — Пока тебе это нужно.

* — Песня «Чудак» группы «Сплин», 2012 год.

Глава 51

И она была. Была рядом, пока Мир, не расцепляя рук, вёл её к столику, за которым уже сидела Лера с Беркутовым, Дана, Сергей, Каролина и ещё две девушки из дизайнерского отдела, а ещё переводчик — молодой парень с горящими глазами, в которых читался неподдельный, совершенно детский восторг, выдававший настоящего поклонника творчества Толкина. Была всем сердцем с Мирославом, когда он поднимался на небольшую сцену в виде балкончика с резными перилами, вырастающими как будто прямо из деревьев, и каменными статуями в нишах за спиной. И оттуда приветствовал гостей, рассказывал о проекте, комментировал видео-презентации, и отвечал на вопросы, вплетая в свою речь фразы из их с Юлей переписки и даже из тех разговоров ещё по телефону, когда они спорили до хрипоты или смеялись до икоты. Он запомнил! Он запоминал всё, что она говорила. Когда Мирослав представлял команду, называя каждого — каждого поимённо, а не только замов и начальников, и перечисляя роли и заслуги в проекте, Юля слушала, молчаливо восхищаясь этими людьми, и даже не ждала услышать своё имя. Кто она такая? Официально — никто, просто помощница, подсказчица. И замерла, не веря ушам. Умирая от волнения, пыталась улыбнуться, когда увидела направленные на неё бесстрастные и пугающие, как дуло автомата, объективы камер. Лучше б расстреляли, честное слово! С камерами Юля никогда не дружила — не считая себя красавицей, сразу терялась, тянула неестественную улыбку и не знала, куда деть руки, глаза, да всю себя! А тут, совсем стушевалась. И была безумно благодарна Медведеву, когда он, будто уловив её смятение, сам потянулся к ней своей силой, тёплой улыбкой, спокойным взглядом. А потом быстро и ловко перевёл интерес журналистов и гостей на себя. И Юля снова, немея от трепета и восторга, слушала его речь, вместе с остальными заражалась его куражом и азартом и не могла поверить, что вот этот смелый, яркий, уверенный в себе, легко удерживающий всеобщее внимание мужчина — её!