А что, так можно было? (СИ)

Потом подруги переместились в комнату к большому зеркалу с подсветкой, за которой Юльке было так удобно «творить красоту». Она сделала Белявской нежный макияж в персиковых оттенках, который, хоть и был не слишком вечерним, очень здорово оттенял её большие серые глаза и скрывал лёгкие отёки и круги под глазами. Личико подруги было словно фарфоровое, кукольное. А когда Юлька завила её волосы в крупные локоны и собрала на затылке в красивую объёмную «розочку», оставив свободные пряди падать на плечи и спускаться вдоль шеи к позвоночнику, из зеркала на них посмотрела настоящая красавица. Ленка восхищенно выдохнула, пытаясь подобрать слова благодарности, а Юлия, как всегда в такой момент поймала себя на двояком состоянии. С одной стороны, она всегда испытывала огромное удовольствие от результата и реакции своих клиенток на новый образ. А с другой, откуда-то изнутри поднимался «самозванец» и почему-то голосом мамы и мужа («Бывшего, Юля, быв-ше-го!») бубнил — «ой, да что там, разве это я, просто Лена и сама красавица, а я что, я ничего, тут мазнула, там подрисовала, разве это заслуга, так, ерунда».

— Юляяяя, ты волшебница. — Прошептала Ленка, поднося ладошки к щекам и замирая, боясь прикоснуться и нарушить эту красоту. — И не думай даже, вижу, что ты сейчас начнёшь — глазки в пол и «что вы, что вы, это не я, я мимокрокодил». Та очень крутая.

— Спасибо, Лен. И как ты так угадываешь всё?

Ленка оторвалась от своего отражения и, подойдя к Юле, вдруг обняла её и аккуратно положила голову ей на плечо, немного неловко выгнувшись, чтобы не потревожить ни живот, ни причёску. От этого жеста у Белки аж в носу зачесалось, и вдруг вырвался вопрос, над которым она страдала с самого первого звонка Ленки и который всё не решалась задать. А вот сейчас это вдруг стало легко.

— Лен, а ты правда на меня не обиделась? Ну, что я сначала согласилась, а потом… вот так… С самого утра… Тебе теперь весь день ходить аккуратно, чтобы до вечера…

— Ююююль, я вот как знала, что ты себя сожрёшь живьём, — с тихим то ли стоном, то ли смешком ответила красотка, не поднимая головы. — Я до ужаса рада, что мы просто увиделись. Что я пересилила свои сомнения и придумала повод тебе позвонить. И что ты не послала меня сразу. Тут уж благодарить надо за твой характер, что ты никому отказать не можешь. И я очень-очень рада, что ты нашла для меня время. Но чему ещё больше рада, так это тому, что ты потом мне перезвонила и всё переиграла. Сама. Словами. Не молчала, гоняя мысли о том, как тебе неудобно со мной встречаться днём, тратить время, и как мне это всё донести, чтобы никого не обииииидеть. Людям вообще свойственно говорить и договариваться.

Юля хмыкнула почти недоверчиво:

— А что, так можно было?

— Знаешь, один человек мне однажды сказал умную вещь. Люди получили в процессе эволюции огромный дар и силу. Не большой палец, не прямохождение. Люди получили речь. И не пользоваться этим даром — просто грех. С людьми надо говорить словами через рот. Это же так нормально: что-то надо — попроси, что-то не нравится — скажи, что-то неприемлемо — откажись. Всё просто.

— Какой мудрец. — Хмыкнула Юлия. — Кто ж такой умный у тебя?

— А ты не помнишь? — Ленка подняла голову и посмотрела Юле прямо в глаза. — Это сказала ты.

Глава 6

Юлька шумно выдохнула и, вытерев со лба капельку пота, плюхнулась рядом с сумкой. Ещё раз растерянно окинула её взглядом и посмотрела на развалившегося на диване Илью.

— Илюш…

— Мам, даже не думай! — Илья поднял руки ладонями вверх, а затем наставил на мать указательные пальцы, как будто угрожая ей пистолетами. — Ты уже собралась! Ты мне обещала! Не порть сыну каникулы! Так что проверь документы, зарядку для телефона и свободную память в фотоаппарате. И вперёд.

Юля растеряно покачала головой.

— Как-то страшно тебя оставлять.

— Маааааам! — Мученически протянул парень, закатывая глаза. — Это всего на 4 дня! В холодильнике еды на роту солдат. Да и, может, ты и забыла, но я вполне в состоянии сварить макароны, пельмени или пожарить яичницу. Я тебе, наверное, страшную тайну сейчас выдам, но я даже котлеты могу навертеть. А ещё… Ты не поверишь… — голос сына снизился до шёпота, — существует интернет, где можно найти любой рецепт, даже с картинками и видюхами.

— Но ты тут будешь один.

— Мамуль, во-первых, я уверен, что бабушка примчится испортить мне отдых. Во-вторых, у меня есть папин телефон, мы с ним всё равно собирались встретиться, вот и воспользуюсь поводом. Ну, и если ты так волнуешься, окей — я буду не один. Я устрою здесь беспробудную четырёхдневную пьянку с сомнительными друзьями, девочками и покером.

— Илья! — Возмущенно рявкнула на сына Юля, хоть и понимала, что он шутит, лишь бы её выпроводить скорее. — Тебе пятнадцать!

— Вот именно, мам. Я уже в том милом возрасте, когда я уже могу сам себя прокормить и знаю, что нельзя открывать дверь незнакомцам, но ещё не познал все радости и соблазны взрослой жизни. Мааам, ну ты же не считаешь меня совсем идиотом, да?