А единороги будут?

– Ну, если ее так же разбудили, как меня, то странно, что мы не услышали, как кто–то скатился вниз с лестницы, – пошутила я зловеще–предупреждающим голосом.

Дамочка с каменным лицом продолжала стоять рядом с кроватью, держа в руках мое вчерашнее платье. Чистое, надо заметить, и поглаженное.

– Как вас зовут? – поинтересовалась я, выползая из–под одеяла и опасливо трогая босыми ногами пол. Похолодало тут, что ли?

– Тэлефия, – выдала дама с гордым видом и уточнила, посматривая на мои манипуляции: – Я проветрила помещение, прежде чем вас разбудить.

М–да… Сейчас кто–то составит компанию жителю лестничной площадки.

– А с чего вы решили, что мне это понравится? – я сладко потянулась, и мне всучили в руки платье.

– Это полезно для здоровья, – буркнула Тэлефия, помогая мне одеваться. Я стоически терпела и, судя по лицу женщины, она тоже удовольствия от процесса не получала. – А еще тут был такой запах… – добавила дамочка, осуждающе поджав губы.

Выкидывать ее на лестничную площадку было лень, но осадить сразу придется, иначе на шею сядет.

– Значит так. Первое правило: будить меня может только мой слуга, ясно?

– Мужчина?! В комнате у незамужней девушки?! – на меня посмотрели осуждающе–сжигающим взглядом. – Я вообще не понимаю, как вам позволили…

– Не понимаете, и хорошо, – миролюбиво улыбнулась я, давая шанс даме заткнуться.

Тетка оказалась занудной моралисткой, но умной и обученной, потому что этим шансом воспользовалась. Интересно, что досталось Абагэйл, раз она своей так запульнула?

– Ваше расписание на сегодня, – протянула Тэлефия мне исписанный убористым почерком листок.

– Спасибо, – кивнула я, обдумывая, как бы повежливее выставить ее из номера. Ну, не будет же она у меня жить все время?.. Надеюсь… О! – Скажите, что будет входить в ваши обязанности?

– Будить вас по утрам, помогать вам одеться, помогать вам раздеться, следить, чтобы ваша одежда была в порядке, прислуживать вам за вечерним и послеобеденным чаем. А также поддерживать порядок в комнатах, – оттарабанила женщина все с тем же каменным выражением лица и спиной, как будто палку проглотила.

– Будить меня по утрам вам уже не надо – мне не понравилось, как вы это делаете. Чай тоже вычеркиваем. И одевание с раздеванием. Ваши обязанности – чистота и порядок в номере и приличный вид у моей одежды. Все остальное будет делать мой слуга.

Судя по выражению лица Тэлефии, масштабы ее презрения ко мне достигли невиданных размеров. Ну, и пусть…

Я покрутила в руках расписание занятий, последний урок заканчивался в пять вечера. Отлично.

– То есть приходите каждое утро, приносите мне расписание, приводите в порядок мою одежду, дожидаетесь, пока я ухожу на занятия, убираетесь в номере и можете считать себя свободной до следующего дня.

– А если вам что–то понадобится? – презрение ко мне начало резко сдуваться от запаха халявы.

– Вряд ли это будет что–то уж очень срочное, что не потерпит до утра следующего дня, – успокоила я дамочку.

– Мыться леди тоже будет без меня? – от переизбытка скепсиса губы у Тэлефии превратились в тоненькую ниточку.

– Да, – кивнула я, не вступая в уточнения, что вообще–то привыкла это делать одна. Пусть думает, что меня моет Рикиши, – ее так смешно скручивает от таких мыслей… – Ну все, мы пошли на занятия, успешной уборки.

– Слуг на занятия не пускают! – гордо выдала дамочка, уставившись на меня с осуждающим вызовом маньяка нравственности.

– А моего пустят! – уверенно ответила я, хотя на самом деле сомневалась. А вдруг…

Но все обошлось. Просто нас с Абагэйл посадили за первые столики, а Рикиши – в самый конец.

В аудитории присутствовало всего пятнадцать девушек, у каждой был отдельный столик. Пять в ряд. Всего рядов было четыре, так что у моего нетопыря оказался богатый выбор, куда пристроить свою прекрасную задницу.

– Слушай, а где все остальные? – шепотом поинтересовалась я у Абагэйл. – Поступало же человек сто, а то и больше…

– Отбирают по количеству набранных баллов и родовитости, – тоже шепотом пояснила моя соседка. – Те, кто набрал достаточно баллов, будут приняты без экзаменов на следующий год или через год.

Тут классная дама (именно так она представилась: «классная дама Флоринда») строго посмотрела в нашу сторону, и мы заткнулись. Классная дама, класс и столики закреплялись за нами на все время обучения, то есть на последующие четыре года. Именно здесь нам будут преподавать всю теорию, а вот с практикой придется побегать, как я понимаю.

Нам принялись рассказывать об истории Академии, насчитывающей более тысячи лет, о великом призвании каждой из выпускниц продолжить род мужа, навсегда связав его мир с миром Яхолии через наследника, или поспособствовать смене правящей династии, иногда жертвуя своей жизнью. Все это рассказывалось так спокойно и обыденно, что паразитские мурашки снова активировались. Страшнее всего было то, с каким воодушевлением все присутствующие девушки слушали этот бред про самопожертвование. По–моему, Абагэйл было бы лучше у этого свиннеблинна или как там его, блин!

И тут прозвучало самое страшное…