А если жизнь закинула вверх?

Пребывая под впечатлением от серено-терапии, примерно, через неделю прогулок я решилась попробовать повлиять на эмоции Лукаса, мне отчаянно хотелось добавить красок в его нити мыслей и, сопровождая его в очередной раз, я решилась. Послала к нему волну позитива и симпатии. Он так резко остановился и обернулся, что я не успела затормозить, влетев прямо к нему в руки.

-Не смей копаться в моих чувствах! – процедил сквозь зубы он – Мне не нужны чужие эмоции.

-П-п-растите – я заикалась, друзья мои, не от страха разоблачения, нет. Я почувствовала себя пятнадцатилетней девочкой, которую понравившейся мальчик, впервые взял за руку. Да что со мной не так?

Он меня выпустил из объятий и пошагал дальше, как ни в чём не бывало. А я кусала губы, ругая себя за неуместную чувствительность.

Ещё, через неделю, мне надоело это молчание, и я решилась.

- Генерал, если вам в тягость моё общество, то я могу попросить магистра, что бы вам вернули прогулки с целителем Изабеллой.

-Нет. – Рявкнул он так, что я подпрыгнула.

-Не сочтите за навязчивость, но я эмпат и чувствую ваше раздражение, может привычное общество вам будет приятнее?

- Я сказал нет. – Сказал, как отрезал.

Ладно. Гуляем дальше. Ещё через пару дней, на прогулке мы встретили ту самую Изабеллу. Она шла нам на встречу с очаровательной клыкастой улыбкой.

-Стефания, дорогая – обернувшись ко мне и сверкая своими, далеко не тридцатью двумя, молвила она – ты сегодня можешь пойти домой пораньше. Я сама провожу генерала в номер.

Скрипнув своими, человеческими зубами, я уже разворачивалась, когда генерал скомандовал:

-Стоять! – это мне, и я застыла.

-Люк, дорогой, пусть девочка идёт, она устала.

-Леди Крюгер, она тут не мешки ворочает, а выполняет свою работу. Она не устала, и будет гулять со мной дальше.

Отшил, так отшил. Изабелла фыркнула и унеслась прочь. Мы продолжили свою прогулку, будто ничего и не было, только в конце, Лукас буркнул: «До завтра». Ого! Прогресс на лицо.

В тот вечер мне опять было маятно, а ночью не спалось, потому, что мерещились печальные серые глаза.

За неделю до окончания практики мы начали понемногу общаться, и мне категорически не хотелось прекращать это общение, по этому, раскинув мозгами, я решила поговорить с главмагом о работе на лето. А что? Куда мне ехать до пятнадцатого сентября? К сыну на Землю? У него там личная жизнь налаживается, только меня и не хватало.

Григорий обрадовался, лишние руки, а тем более мозги у них всегда были востребованы, мне даже назначили зарплату сиделки триста энгров, вместо ста пятидесяти практикантки. Мефодий был в восторге, кошкам пофиг, а я в состояние, близком к блаженству. Раз я не уезжаю домой, пришлось расспрашивать серен, которые были очень даже милые, в отличие, от Изабеллы, куда они ходят поддерживать свою красоту. Оказывается, они ездят в город, где в самом лучшем салоне цены в два раза ниже столичных. Дали мне визитку и велели записаться предварительно, что я и сделала. На море ли ты, в столице, а ходить неухоженной, у магонцев было не принято.

Время на курорте летело очень быстро. Интересная работа, прогулки, купание в море, поездки в город на выходные, дни сменялись днями.

Незаметно генерал начал ко мне привыкать, мы уже перекидывались с генералом, более, чем приветствием и прощанием, например, когда я оступилась, Лукас меня подхватил за локоть и сказал: «Осторожнее», понятия не имею, как он так быстро отреагировал, ведь я шла позади. Я же отреагировала предсказуемо: сердце ухнуло, а потом зашлось, руки с ногами затряслись. Просто напасть какая-то! Но я же стреляный воробей, показывать свою слабость не буду, ни за что. Всё пройдёт.

Её я впервые увидела в августе. Мы с Лукасом, седели на лавочке в парке и разговаривали о моей учёбе, и ни чего не предвещало беды, как я заметила надвигающуюся темноту на мозг генерала. Это темнота была живая! Я чувствовала это! Уложив Люка к себе на колени, я нажала тревожную кнопку и, принялась, не переставая гладить его по голове, наплевав на все инструкции ни чего не предпринимать самостоятельно. На инстинктах, по наитию, я отгоняла тьму. В тот день приступ так и не случился. Смею надеяться, что благодаря мне.

Голдена тоже перевели в общий корпус, и у меня остался один подопечный. После случая с его головой и моими коленями, мы заметно сблизились, теперь, вечером, мы гуляли не по часу, а по два или три, забывая о времени, за разговорами. Как-то раз, я спросила:

-Лукас, вы ведь демонолог, расскажите мне о демонах, в сети очень мало информации о них.

- Конечно, мало. Вся информация храниться в секретных архивах, откуда дикой о ней знать?

-Вы знаете о том кто я? – Я опешила. – Откуда?

Вот тогда я первые увидела его улыбку.

- Девочка, я умею читать и складывать два плюс два. – Что характерно, с ним я действительно чувствовала себя девочкой, но влюблёнными глазами не таращилась и слюни не пускала. Во всяком случае, очень старалась, а когда подозревала себя в глупом выражении лица, незаметно щипала за ляжку. – О тебе шумела жёлтая пресса, признавайся, кому ты насолила?