А ЕСТЬ А

Он двигался уже четыре дня. Причиной послужило и лицо человека, сидящего на подоконнике, и лица тех, кого он встретил, выскочив из комнаты. Он крикнул им, что не договорился с Галтом и что и им не удастся, что Галт уничтожит их всех, если они первыми не уничтожат его.

– Не набивайте себе цену, профессор, – холодно ответил ему мистер Томпсон. – Вы достаточно вопили, что ненавидите его со всеми потрохами, но, когда пришло время действовать, вы совсем не помогли нам. Я не понимаю, на чьей вы стороне. Если он не пойдет на уступки мирно, мы, возможно, будем вынуждены оказать на него давление, ну, например, использовать заложников, которым он не хотел бы, чтобы причинили боль, – и вы первый в этом списке, профессор.

Я? – вскрикнул он, задрожав от ужаса и горького, отчаянного смеха. – Я? Да он проклинает меня больше, чем кого бы то ни было!

Откуда мне это знать? – отозвался мистер Томпсон. – Я слышал, что когда-то вы были его учителем. И не забывайте, вы единственный, с кем он согласился встретиться.

Казалось, ум его плавится от ужаса, у него было ощущение, что он вот-вот будет раздавлен двумя стенами, приближавшимися к нему: у него не оставалось шансов на спасение, если Галт откажется сдаться, и еще меньше, если он присоединится к этим людям. Именно в тот момент начал формироваться и приобретать четкие очертания образ грибообразного сооружения посреди прерий Айовы. Позже все образы стали сливаться в его сознании.

Объект "К" – подумал он, не отдавая себе отчета, вид ли этого строения, или феодального замка, возвышающегося над равниной, способствовал его осознанию, в какое время и к какому миру он принадлежал… Я Роберт Стадлер, думал он, это моя собственность, она появилась благодаря моим открытиям, мне говорили, что я изобрел это… Я покажу им! Он не понимал, имел ли в виду человека на подоконнике, или тех, других, или вообще все человечество… Его несвязные мысли уподобились плавающим в воде щепкам. Взять все под контроль… Я покажу им!.. Контролировать все, заставлять… Другого способа жить на земле нет…

Именно эти высказывания словесно обозначили план, заполнивший его сознание. Он чувствовал, что все остальное ему понятно – понятно благодаря дикому чувству, яростно вопившему, что других пояснений не требуется. Завладев объектом "К", он будет управлять частью страны как феодальной вотчиной. Каким образом? Ответ давали его чувства: как-нибудь. По какой причине? Сознание его постоянно повторяло, что основной причиной служил ужас, который он испытывал по отношению к банде мистера

Томпсона, что находиться среди них для него небезопасно, что его план – вынужденная необходимость. В глубине его затуманенного сознания таился и ужас другого характера, но он был подавлен и утоплен вместе со связками между отдельными щепками слов.

Эти щепки являлись единственным компасом, указывающим ему путь в течение четырех дней и ночей, когда он ехал по пустой автостраде, по стране, скатывающейся в хаос, когда прибегал к невероятным ухищрениям, чтобы незаконно приобрести бензин, когда ухитрялся выкроить редкие часы для беспокойного сна в мрачных отелях, под вымышленным именем… Я Роберт Стадлер, думал он, мысленно повторяя это снова и снова, как формулу всемогущества… Захватить контроль, думал он, несясь на огромной скорости и пренебрегая дорожными знаками в полупустых провинциальных городах, проезжая по вибрирующей стали моста Таггарта через Миссисипи; минуя попадавшиеся на пути остатки разоренных ферм среди бескрайних просторов Айовы… Я им покажу, продолжал думать он, пусть преследуют, теперь им не остановить меня… Так он думал, хотя никто не преследовал его, кроме света задних фар его машины и мотивов, утонувших в его сознании.

Он посмотрел на молчавшее радио и хмыкнул: его сдавленный смех походил на кулак, угрожающе поднятый к небу. Именно я практичен, думал он, у меня нет выбора… нет другого пути… Я покажу всем этим наглым бандитам, которые забыли, что я Роберт Стадлер… Все они погибнут, а я нет!.. Я выживу… Я одержу победу!.. Я покажу им!

Слова эти в его сознании напоминали островки твердой земли посреди безмолвного болота, связь между которыми затоплена и погребена на дне. Если соединить его слова, получилось бы предложение: «Я докажу ему, что другого способа жить на земле нет!..»